— Да не переживайте вы так, — почти ласково сказал Фокин, примеряя маску доброго полицейского. — Когда с нами по-хорошему, тогда и мы по-хорошему. Отпечатайте мне ксерокопию документов и на том расстанемся.
Последние слова явно вдохнули жизнь в перепуганную женщину. Она быстро отыскала в тумбочке нужные договоры и, спотыкаясь, бросилась к ксероксу.
* * *
Тем же гнусным утром пребывающий в не менее гнусном настроении Полынцев — шутка ли, оказаться в эпицентре учений, да еще в роли подкидной доски — сидел в кабине маршрутного такси и задумчиво смотрел на дорогу. Развлекательный комплекс 'Фигурист' находился в старой части города, и пока машина выписывала вензеля по кривоколенным улицам района, Андрей разрабатывал тактику опроса свидетелей:
'Здравствуйте, я участковый Полынцев. Расскажите мне, пожалуйста…
'До свидания, участковый Полынцев. Пусть тебе бабушка сказки на ночь рассказывает, у нас не кружок устного творчества, не мешай людям работать'.
Да, пожалуй, прямолинейная тактика могла нарваться и на такой ответ. Здесь требовался более тонкий подход. Это не кино, где каждый встречный шепчет оперативнику 'цветную' информацию и готов оказать любое содействие — в России милицию не жалуют.
Тем временем добрались до места. Полынцев молодцевато выскочил из машины и тут же попал в конфузное положение. Хлястик на куртке зацепился за рычаг стеклоподъемника и, звонко чпокнув, оторвался. Заметьте — не повис на одной пуговке, не задержался на ниточке, а напрочь, будто и не было вовсе. Андрей громко чертыхнулся и, плюнув под ноги, зашагал к зданию 'Фигуриста', сверкающего зеркальными окнами на другой стороне дороги.
— Здравствуйте, я лейтенант Полынцев, — сказал он официальным тоном, подойдя к стойке бара, за которой скучал худощавый длинноволосый мужчина неопределенного возраста и непонятной ориентации (на лице угадывались явные признаки макияжа).
— Ой, — захлопал красавчик голубыми глазками, — к нам в гости молоденький лейтенантик пришел! Здра-асьте.
Полынцев обрадовался такому повороту событий — 'шалунишки' обычно легко шли на оперативный контакт и очень любили посплетничать.
'Фигурист' состоял из просторного, оформленного под ледовый стадион, ресторана, вместительного (а ля судейский сектор) бара, холла с бильярдными столами и комплекса vip-услуг 'Здоровье'. Последний представлял собой шикарную сауну с двумя бассейнами, миниатюрным водопадом и неприличным фонтанчиком (трубка, из которой струилась вода, была оформлена под вполне узнаваемый мужской орган). Вячеславчик (так отрекомендовался бармен), услужливо сопровождавший Андрея по залам, сказал, что кончик трубы скульптор облагораживал, будучи в нетрезвом состоянии и поэтому вышла непроизвольная похожесть. 'А впрочем, каждый судит в меру своей испорченности', - манерно фыркнул 'шалунишка', когда Полынцев усомнился в непроизвольности.
— Слушай, мне надо про одного человечка кое-что узнать, — заговорщицки сказал Андрей, оторвав бармена от созерцания эротического фонтана. — Не поможешь?
— А у вас в милицейке все такие симпатяшки? — кокетливо дернул лебединой шейкой Вячеславчик.
— Все как на подбор и с нами дядька Черномор, — неуклюже пошутил Полынцев, стараясь расположить к себе собеседника.
— Тогда помогу-у, — жеманно протянул бармен и по-балетному отставил ножку.
— Меня интересует Валерий Батюшкин, — быстро заговорил Андрей, опасаясь, что кто-нибудь войдет и помешает беседе, — он такой худой, длинный, под два метра, не спутаешь. К вам приходил неделю назад с приятелем.
— А приятель у него такой светловолосый гомофоб?
— Да, да, — обрадовано закивал Полынцев.
— С мужланами и бабниками я не общаюсь, — вскинул подбородок 'шалунишка' — это надо у девчонок спрашивать.
— Они что, с девочками сюда приходили?
— Нет, приходили одни, а девочек наших заказывали.
— А мне можно с ними поговорить?
— Рано еще, нет никого, и потом они ведь не каждый день работают — по сменам. Хотя, подожди, сегодня с утра одна вроде бы на кухню приходила, может быть, до сих пор где-то здесь крутится.
Они вернулись в пустынный зал, и Полынцев заметил у барной стойки невысокую фигурку девушки, которая показалась ему чем-то знакомой (крупнокалиберной грудью, что ли).
