Кэролин закашлялась.
- Жжется! Почему вы меня не предупредили?
- Привыкнешь, - отозвалась Конни. - Ну-ка, дай сюда. Знаешь, мой папаша каждые два дня осушает по такой бутылке! Он пьет это, потому что не может унюхать. Его желудок, должно быть, давно сгнил к чертям.
- Почему твой старик так много пьет, Конни? - Кэролин была сама невинность.
- Да потому что плохо ему, балда. С чего еще люди пьют? Они со старухой все время цапаются, а потом, по-моему, все время трахаются. Им алкоголь нужен для смазки. Знаешь, они уже истощаются, средний возраст, низкие горизонты, конформизм и все такое прочее. Вот почему мой старик пьет.
- Конни, не говори такого о своих родителях, - упрекнула ее Кэролин.
- Правда есть правда, - заявила Конни.
- Вот-вот, - я рыгнула.
- А твои родители пьют и дерутся, Молли? - не отставала Кэролин.
- Мои? Нет, они умерли и даже ворочаться не могут.
Конни расхохоталась, и Кэролин едва сдержалась.
- У нас прямо передача «Молодежь хочет знать»>{16}. Ты первая начала, Кэролин, так что давай о своих предках, - сказала я.
- Мама снова вышла замуж в прошлом году, так что они все еще влюблены. А знаете что?
- Что? - спросили мы хором.
- Мне слышно их, когда они занимаются этим в спальне, - глаза Кэролин блестели от этой непристойной информации.
- Ты когда-нибудь делала это, Кэролин? - спросила я, мне и вправду было интересно.
- Нет, я ни с кем не пойду в постель, пока не выйду замуж.
- Черт! - Конни фыркнула, брызнув изо рта водкой. - Нельзя быть такой правильной.
Кэролин была одновременно задета и заинтригована. Раньше ее не подбивали на секс.
- Ну, я делала кое-какие глупости, но делать все до конца, прежде чем выйдешь замуж - это грех.
- Да-да, а я – крысий хвост, - парировала Конни.
- Кэролин, ты маленькая викторианка. Знаешь ли, в этом нет никакой особой важности.
После этой маленькой нотации она поглядела на меня и выпалила:
- И что, кто-то из вас это раньше делал?
Конни и я посмотрели друг на друга, набрали воздуха в грудь, потом замешкались. Конни начала первой:
- Однажды в жизни приходит время, когда, милая Кэролин, да, я это сделала. - Она закончила предложение широким жестом, схватившись за убывающую бутылку водки.
- Конни, нет, - выдохнула Кэролин, ошарашенная и восхищенная.
- Конни, да, - передразнила Конни.
- Факты, мэм, - сказала я, подражая Джеку Уэббу>{17}.
- Никогда не поверите. Сэм Брим, вы готовы это вынести? Сэм Брим. Да, это он когда-то удостоился. Мы болтались битых полночи, пытаясь найти мотель, где можно трахнуться без женитьбы. Это я-то, которая никогда толком не пользовалась своей диафрагмой, и мне приходилось посещать трех докторов, потому что мне шестнадцать лет. Супер, люди, просто супер-пупер. Так что мы отправились в мотель, в шикарную комнату с коралловыми стенами. Этого было бы достаточно, чтобы с ходу испортить всю ночь. Так вот, мы вошли туда, и Сэм пытался быть со мной нежным. Он налил мне выпить, и мы еще немножко поболтали. Поболтали! Я была вся на нервах, первый раз, знаете ли, и все такое, а ему надо немножко поболтать... ногу на ногу закинул, как Хэтауэй в рекламе журнала «Эсквайр»>{18}. Вот мы разделались с выпивкой, ром с кока-колой, тьфу, гадость, и он решил, что пришло время меня поцеловать. Так что мы поцеловались, потом полчаса покатались по всей кровати, и тут он пытается снять с меня одежду. Слушайте, милые мои, никогда не позволяйте им снимать с вас одежду, потому что они выдирают пуговицы, портят молнии, и вид потом такой, будто идешь с распродажи уцененного барахла. После этой борьбы мы приступили к делу, и в середине процесса Большой Мужчина Сэм кое о чем вспоминает и спрашивает, защищена ли я. Защищена! Он что, думает, у меня там сигнализация от воров, как в магазине «все по пятнадцать центов»? Ну, я говорю, что да, и он продолжает делать свое дело. Все это было ничего себе, но не могу поверить, что о первом разе пишут песни и убивают из-за него. Правда, не могу.
У Кэролин чуть глаза не выскочили из орбит, а язык заплетался.
- Но ведь это, предполагается, чудесное переживание. Самое интимное переживание, какое может быть у человека. Предполагается, что вы разделяете этот великий момент, и вы физически едины, и...
