― Динка у тебя, а не память! ― отрезала Тамара. ― Никому не нужен специалист с младенцем на шее!
― Я не младенец, ― обиделась Динка. ― Я уже большая!
Тамара машинально погладила племянницу по пушистой голове. Мишка сказал:
― И в торговлю тебе нельзя, ты мгновенно проторгуешься, там врать нужно уметь…
― Будто твоя мать не умеет! ― хмыкнула Тамара.
― И обвешивать, ― сурово посмотрел на молодую тетку Мишка.
На это Тамара не нашлась, что возразить. Лелька смотрела насмешливо, но молчала.
Тамару почему-то это встревожило. Она погрозила сестре пальцем и воскликнула:
― Только без глупостей! Если тебе действительно нужны деньги, я займу!
― И у меня почти три тысячи в копилке, ― Мишка кивком указал на пластиковую коробку из-под дискет. ― Я могу так дать. Без возврата. Я, мам, потом еще накоплю!
― Дело не в деньгах, ― безмятежно улыбнулась Лелька. ― Я просто устала сидеть в четырех стенах.
― Будто ты в них когда сидела!
― Мне интересны люди, ― будто не услышала сестры Лелька. ― Я устала от одиночества.
― А мы? ― Динкины губы обиженно задрожали.
Лелька нежно поцеловала дочь в лоб.
― Я говорю о новых знакомствах, Диночка!
Динка непонимающе захлопала ресницами. Тамара ядовито пояснила:
― Твоя мать на старости лет с ума сошла!
― Вот-вот, ― Лелька подняла палец вверх. ― Мне уже тридцать три, а я все еще не состоялась э-э…
― Как личность? ― подсказал Мишка.
― Пусть так, ― не стала возражать Лелька. ― Жена и мать, только и всего. Ни работы, ни толковой специальности ― ничего.
― Ах ты ж, Боже мой, ― усмехнулась Тамара. ― Как все запущено!
Лелькины глаза упрямо сверкнули. Большущие, темно-синие, Динка с Мишкой такие же унаследовали.
Тамара посмотрела на часы и сказала:
― Нам пора, Крысеныш. Уже девять вечера, а мы еще не гуляли.
Бультерьер опасливо покосился на угрюмого кота ― Коська все это время столбом просидел в двух шагах ― и прижался к ногам хозяйки.
Тамара обернулась к сестре и сочувственно буркнула:
― Ищи, если подперло. Только… ― И она безнадежно махнула рукой.
― Что «только»?
― Не возьмут с ребенком на приличное место, ― хмуро бросила Тамара, цепляя Крыса на поводок. ― И потом ― куда ты хочешь? Не продавцом же, в самом деле!
Лелька задумалась.
В комнате повисла напряженная тишина. Все терпеливо ждали. Даже маленькая Динка с любопытством смотрела на мать и молчала. И Коська не сводил холодного взгляда с хозяйки, ожидая ― что ж еще выкинет эта ненадежная двуногая.
― Секретарем могу, ― неуверенно произнесла Лелька. ― Я ж компом неплохо владею. И языки знаю. Английский, польский и немного немецкий. Да, еще украинский!
― С ума сошла! ― искренне возмутилась Тамара. Обошла вокруг сестры, придирчиво рассматривая ее хрупкую фигурку, и вынесла приговор: ― Конечно, маленькая собачка до старости щенок, но… Стара ты для этой должности, мать! Посмотри объявления и забудь о секретарстве как о дурном сне!
Тамара взяла со стола рекламную газету. Нашла нужный раздел и выразительно прочла:
― Приглашается секретарь-референт. Та-ак… Что от него хотят? Вот ― комп, английский, коммуникабельность ― это в порядке… О! Требования: возраст от двадцати до двадцати пяти. Слышишь, Лелька? До двадцати пяти!
Лелька через плечо заглянула в газету и нахмурилась. Тамара ткнула пальцем в нужную строку.
― Еще вот неплохо ― дизайнер, ты б смогла, я уверена. Но и тут указано: от двадцати до тридцати! Ага, ― снова секретарь. И снова пролет, до тридцати лет нужна дамочка!
― Но мне всего тридцать три! ― запротестовала Лелька.
― Всего, ― хмыкнула Тамара. ― Или уже?
Лелька покраснела. Миша встревоженно воскликнул:
― Ма, ты самая красивая, не сомневайся! Все мальчишки в нашем классе так считают!
― И папа, ― Динка зарылась лицом в материнские колени.
Лелька бросила быстрый взгляд в зеркало, и собственное отражение вдруг показалось незнакомым. Лелька знать не хотела эту растерянную ― немолодую, как выяснилось! ― женщину с усталым лицом.
Неужели это она?!
Лелька задрожала от злости. И от бессильной ненависти к мерзкой цифре «тридцать три».
Библейский возраст!
Самый расцвет, если верить литературе.
Почему ж ей так плохо?!
Она сжала кулаки, принимая решение. Потом улыбнулась и холодно сказала сестре:
