Эту путаную информацию я получил у молодой женщины по имени Джиа, которая работала у Дерса Акскона помощницей по связям с общественностью. Она присутствовала на нашем собрании перед поездкой и была одной из тех, кто предлагал нам обращаться за помощью и советом во время путешествия. Я разыскал ее на второй вечер перед ужином и попросил сесть за мой столик, чтобы мы с тремя музыкантами-сотрапезниками могли получить толику информации. Когда все расселись, я спросил, известно ли ей, какую часть Архипелага судно проплывает.
– Мы все еще в Больших Серках, – сообщила Джиа, и вот тут-то как раз попыталась растолковать путаницу с двумя одинаково названными островами и их группами. Когда мы прояснили этот вопрос, она добавила:
– В данный момент мы направляемся к острову под названием Веслер и должны там причалить завтра рано утром. Веслер – это то место, где вы должны по плану дать первый концерт.
Тут я припомнил, как, полагаю, и остальные, что действительно видел название «Веслер» в нашем расписании.
– Вы узнали какие-нибудь из островов, мимо которых мы проходили? – спросил я.
Джиа приняла озабоченный вид, словно мои вопросы ставили под сомнение ее компетентность как помощника-информатора. Я вовсе не собирался этого делать, просто хотел узнать, где мы находимся. На корабле нигде не было ни лоций, ни карт, а все коллеги знали ничуть не больше моего. Судя по всему, утреннее собрание, о котором говорил Ганнер, пропустило большинство.
Мгновение спустя Джиа призналась:
– Я родилась совсем в другой части Архипелага. Я родом с Гоорна, а он совсем не похож на здешние места.
– И в чем разница?
– Гоорн расположен на севере, возле полярного круга. В островной группе Хетта?.. – вопросительной интонацией она как бы намекала, что нам, может быть, известно это название, но я покачал головой. То был очередной фрагмент сведений об Архипелаге, очередное добавленное в копилку название, за которое я жадно ухватился. «Гоорн» – звучало не слишком гостеприимно. Это слово не откликнулось в моей душе.
– На Гоорне долгая зима, – продолжала Джиа. – Лето длится всего несколько недель. Море стоит замерзшим почти полгода. Это гористый остров, а на его северном побережье много фьордов. Здесь острова совсем другие. Мне нравится эта жара, а вам?
– Тоже, но я не имел понятия, что есть такие части Архипелага, где море замерзает. Я думал, все острова тропические или субтропические.
– Не все.
– Что вы можете рассказать о Веслере?
– У меня в каюте есть несколько фотографий тамошнего главного города, где вы остановитесь. Он называется Веслер-Гавань. Завтра я принесу эти фотографии, но к тому времени мы, наверное, будем уже готовы сойти на берег. Всем забронированы номера в отеле, подтверждения хранятся у меня, так что с этим проблем не будет. Место, где вам предстоит играть, называется Зал Паласио. Веслер лежит от нас к югу, так что там, вероятно, будет еще теплее, чем здесь.
– Там уже тропики? – спросил кто-то из музыкантов.
– Не совсем… то есть не знаю точно. Я там тоже буду впервые.
Далее Джиа рассказала, что, закончив дела на Веслере, мы сядем на другой корабль и пойдем уже не прямо на юг, но уклоняясь к западу. Многие острова в экваториальных регионах не заселены или малоразвиты, сообщила она. Монсеньор Акскон и его сотрудники осведомлены, какое воздействие влажный климат может оказывать на некоторые музыкальные инструменты, так что самых жарких мест будем избегать.
Вечером, оставшись один у себя в каюте и готовясь ко сну, я проигрывал в голове дневные воспоминания: виды, открывавшиеся с палубы, и в целом новый для меня опыт пребывания на судне, жизни на море, мгновенного отклика на малейшие изменения курса. Я уже начинал любить неторопливые, цикличные ритмы, управляющие большим кораблем на спокойном море, мягкую качку и ощущение того, что в каком-то не поддающемся определению смысле судно живое. И, конечно, сами острова, открывавшиеся со всех сторон, безграничное разнообразие их форм и размеров, нескончаемое представление, манившее меня видами и плывущими через ширь невысоких волн ароматами.
