Гуттор и Грундвиг, а равно и прочие матросы уже не верили в проказы джиннов. Очевидность убедила их сильнее всяких доводов рассудка, и они с ужасом глядели на остатки адской машины, едва не отправившей их всех к праотцам.
Между тем ложный мулат, сидя в своем тайнике, скоро догадался, что значит этот частый стук в стену корабля. Сначала он думал, что это производится простое исследование прочности двойной стены, и потому совершенно успокоился, зная, что под дерево обшивки подложен свинец, вследствие чего пустота совершенно не прослушивался. Но вот он понял, что стук постепенно приближается к нему… Негодяй приложился ухом к стене и задрожал всем телом: он отчетливо услыхал голоса работающих и осознал, что тут не исследование стенок производится, а прямая облава на него.
Он ясно расслышал громкие слова одного из рабочих:
— Скажите, пожалуйста, господин мастер, что сделают с тем сорванцом, которого найдут в тайнике?
Корабельный мастер на это ответил:
— Про то старшие знают, а если б меня спросили, то я бы велел его повесить на рее.
Теперь уж нечего было и сомневаться, что козни Надода открыты. Мысль, что он живым достанется в руки Бьёрнов, привела его в ужас. Он боялся, что его сейчас же узнают, несмотря на переодевание. Этот бесстрашный человек, столько раз бестрепетно глядевший в глаза смерти, дрожал, как ребенок, чувствуя, что час возмездия наконец приблизился… Ах, если б он не обагрил своих рук кровью Харальда и Олафа, он бы еще мог надеяться на пощаду. Он знал, как великодушны оба брата Бьёрны, как легко доступно для жалости их сердце; он мог бы разжалобить их своей несчастной судьбой, своим положением отверженного с детских лет… Но убийцу своего отца и брата они даже и слушать не станут. Приговор над ним произнесен заранее.
Что делать? Как ему быть?
Негодяй, в отчаянии ломая руки, метался в своем тайнике, как зверь в клетке.
Не отворить ли люк и не броситься ли в море?.. Нет, это бесполезно: его выловят из воды при громком хохоте матросов, а Фредерик Бьёрн прикажет ироническим тоном:
— Вздернуть этого молодца на рею!..
Вся кровь бросилась в голову Надоду, и он зарыдал от бессильного бешенства.
Может быть, работа протянется до заката солнца? Тогда успеет подойти шхуна, и Надод даст ей сигнал приблизиться, а сам бросится в воду и поплывет… Но нет, ребята подвигаются быстро, и через полчаса его отыщут и поймают, как зверя в норе.
А он так гордился своей выдумкой, благодаря которой рассчитывал блистательно отомстить Бьёрнам за избиение «Грабителей»! Когда на собрании уцелевших членов товарищества кто-то заговорил о мести, он гордо заявил: «Оставьте! Это мое дело. За него я берусь сам…» Он был так уверен в своем мщении — и вдруг!..
Так сидел он и предавался отчаянию. Но вдруг почувствовал, что работа прекратилась и что корабль испытывает качку… Налетел шквал и отдалил час возмездия. Сама судьба становилась на сторону Надода. Теперь четыре часа. Если буря продлится до шести, то он может еще спастись: в шесть часов должна подойти его шхуна.
На палубе раздалась команда вахтенного офицера:
— Всех наверх!
Из-за начавшейся качки требовалась усиленная работа матросов около снастей.
— Руль к ветру!.. Весь!.. — командовал офицер.
Корабль грациозно повернулся и встал к ветру.
Офицер распоряжался замечательно искусно, и Фредерик Бьёрн, стоявший на мостике, сделал ему рукой знак одобрения.
Ураган свирепел. Вздымались громадные волны и яростно ударялись о «Дядю Магнуса», который встречал их с величавым спокойствием силы.
Вдруг на корабль налетела громадная волна и прокатилась через всю палубу, от носа до кормы.
Почти сейчас же вслед за тем раздался крик:
— Человек за бортом!
Упал бретонец Ле Галль.
Волна подхватила его и понесла в море.
Всякая попытка спасти его неминуемо окончилась бы гибелью тех, которые стали бы его спасать. Видно было, как он несколько минут барахтался, борясь с волнами, затем исчез в клокочущей пучине.
Потеря этого преданного и храброго человека, напоминавшего Эдмунду о его службе во французском флоте, была для молодого человека тяжелым ударом. Прочие моряки, не успев схватиться за поручни, бросились ничком на пол и благополучно уцелели.
