Л. М. Каганович: Да, да, вспоминаю. Возможно, возможно.
Г. А. Куманев: Вы, наверное, уже очень устали от нашей столь продолжительной беседы. Я Вам очень признателен за эту встречу, за Ваши ответы. Позвольте на прощанье пожелать Вам доброго здоровья, всего хорошего.
Л. М. Каганович: Спасибо. Но я совсем не устал, чувствую себя нормально. Спасибо, что навестили меня. Желаю Вам тоже много добра.
Беседа с Л. М. Кагановичем
Магнитофонная запись 6 мая 1991 г.
Г. А. Куманев: Здравствуйте, Лазарь Моисеевич!
Л. М. Каганович: Добрый день. Рад Вас снова видеть. Проходите и присаживайтесь. Мы с вами здесь одни. Кажется, год не виделись?
Г, А. Куманев: Да, почти год. Время быстро и незаметно пролетело. А столько событий. Как Ваше самочувствие, общее настроение?
Л. М. Каганович: Ну, что настроение… Как у всех. (Смех.) Самочувствие сейчас ничего. Только нога все время болит.
Г. А, Куманев: Мне еще несколько лет назад говорил Яков Ермолаевич, что Вы ногу сломали.
Л. М Каганович: А кто это Яков Ермолаевич?
Г. А. Куманев: Помните? Чадаев.
Л. М. Каганович: А–а–а, Чадаев. А он жив?
Г, А. Куманев: Нет. Он умер 30 декабря 1985 г.
Л. М. Каганович: Как раз именно в 1985 г. я ногу и сломал. Врачи меня просто залечили. Решили, что я уж лучше с костылями… Ну, что нового?
Г. А, Куманев: Периодически в нашей печати появляются разные журналистские сообщения, в том числе «байки» о Вас. Вот недавно в газете «Труд» была публикация. Вы знаете об этом?
Л. М, Каганович: О чем же?
Г. А. Куманев: О том, что в Киргизии на одном предприятии приняли решение направить Вам материальную помощь.
Л. М. Каганович: Да, да. Я тому коллективу послал телеграмму с моей благодарностью за внимание и с отказом от его помощи. В той заметке есть об этом?
Г, А, Куманев: Есть, но говорится, что деньги Вам все–таки послали.
Л. М. Каганович: Если их получу, то назад отправлю. Хотя нельзя сказать, что мой бюджет сводит концы с концами. Приходится…
Г, А. Куманев: Я думаю, что материально Вам просто очень трудно в наше время острых нехваток, смутное время.
Л. М. Каганович: Да, вообще мой бюджет такой трудный, трудный еще и потому, что я двести рублей трачу на общения. Две трети моей пенсии уходит на это.
Г. А. Куманев: Но Вам родные помогают?
Л. М. Каганович: Нет, некому помогать. Все поумирали или на пенсии. Майя Лазаревна на пенсии, так что она не может помогать. Вот недавно погасил облигации займов, немного это меня поддержало. Когда нога у меня была целая, я сам себя обслуживал. Выходил из положения, ничего. Сам пищу варил. Но вот теперь нельзя. Сейчас приходит женщина убирать раз в неделю. Хотите чаю?
Г. А. Куманев: Нет, спасибо. А со зрением не стало лучше?
Л. М. Каганович: Нет. Чувствую себя просто беспомощным.
Г. А. Куманев: А врачи не советуют сделать что–нибудь радикальное?
Л. М. Каганович: Нет. А где сейчас сделаешь операцию?
Г. А. Куманев: Ну, вот если у Федорова?
Л. М. Каганович: Нет, что Вы… Он такие операции не делает, у него дело поставлено на поток. А у меня уже все слишком сложно.
Г. А. Куманев: Вы знаете, Лазарь Моисеевич, что вышла книга Феликса Чуева «140 бесед с Молотовым»?
Л. М. Каганович: Да, да. Она у меня есть. Он сам мне дал ее.
Г. А. Куманев: Он там пишет, что с Вами встречался. А вот как раз я ее вижу, вот она у Вас на полке лежит. В этой книге Чуева я почитал оценки Молотова о Вас, что Вы были незаурядный организатор, оратор, агитатор. Но у Вячеслава Михайловича ко всем там претензии — у всех недостаточно высокий теоретический уровень. Правда, о себе на этот счет он ничего не говорит…
Л. М. Каганович: (Смеется.) Да, я тоже это заметил… Вообще с теоретиками у нас всегда было трудно, хотя сейчас и ряды значительно увеличились, но какие же это теоретики? Сейчас теорией занялись и многие журналисты. Вот один из них (ему около 80 лет) все хочет встретиться со мной и поговорить, как он выразился по телефону, по философским вопросам.
Г. А, Куманев: Раз журналист, то не собирается ли он сделать на Вас какой–нибудь бизнес?
Л. М. Каганович: Да, вот–вот. Именно. Это, очевидно, его главная цель. Я сказал, что не могу его принять.
