Я кивнул и поднялся. Рабков вяло подал мне руку, не вставая с места.
— И, кстати, Дмитрий.
Я остановился в дверях. (Что-то часто меня сегодня останавливают на выходе).
— Мы выкупили вашу ипотеку, и, в случае, если вы не пройдете испытательный срок, то кредит придется вернуть досрочно. До свидания.
"Б…яа! Такие добрые дяди! Если фактапов "на проекте" не найду, то жить мы будем на улице — продать в кризис загородный дом можно только с большой скидкой. Как бы ещё и не остаться с долгом."
Полтора часа назад я чувствовал себя почти сломленным жизнью лузером, пятнадцать минут назад казалось, что мне сказочно повезло с увольнением. Теперь ситуация выглядела весьма рискованной, но не безнадежной. Как бы чисто на проекте не вели бы учет, я надеялся хоть что-то нарыть. Но такие "сказочные" предложения, ясен пень, не делаются без подвоха. Ситуация, почти как у Гришема в его "Фирме".
Вечером дома мы устроили небольшой праздник. Я заехал за сыном, а потом в "Якиторию" и взял домой немного больше обычного заказа. Растопили камин. Поели. Побаловался с детьми. Сходили все во двор и запустили оставшиеся с Нового Года фейерверки.
Потом жена собирала в дорогу "баул", пока я укладывал детей спать. И Настя, и Андрей как-то не отходили от меня в тот вечер. Наверное, чувствовали, что больше меня не увидят. К 22–00 я насилу вырвался от них, поцеловав напоследок каждого. Завтра в школу и в сад детей повезет уже сосед.
— Мить, ты надолго в командировку? — Я так и не сказал жене, что меня уволили.
— Не знаю, Олькин. Вряд ли дольше чем на 2 недели.
— Звони.
— Постараюсь.
Я подошел, обнял её, поцеловал. Она начала привычно для меня отвечать, но тут зазвонил мой новый мобильник.
— Да?
— Это Андрей, от Рабкова. Вы готовы?
— Да, сейчас дети уснут, и жена отвезет меня в аэропорт.
— Не беспокойтесь. Я у ваших ворот. Евгений Николаевич просил проводить вас.
— Хорошо, сейчас буду. Скажите охране, чтобы пропустили вас в поселок.
— Я уже у ваших ворот, если откроете их, то я смогу заехать.
— Оля, открой ворота. — Я выключил сотовый — За мной прислали машину.
— Ты уже? — Она загрустила.
— Да. Пора. — Я старался не замечать появившиеся в её глазах слёзы.
Мы попрощались, и спустя два часа я сидел в Боинге, вылетающем в Красноярск.
А во второе воскресенье командировки я позвонил домой и сказал, что задержусь ещё на неделю или две.
…
Площадка проекта, где и велась основная документация по активам, находилась в тайге, недалеко от Краснокаменска. В самом городке располагались только дирекция и бухгалтерия проекта. На объект меня не повезли до особого подтверждения допуска, и мне пришлось пока работать только с теми документами, что были в офисе.
Я не могу сказать, что моему приезду в офисе проекта сильно обрадовались. Более того, когда я вышел в документах на имя бывшего президента банка и даже нашел пару договоров с его личным поручительством, мне откровенно начали "крутить дурочку" — все ответы на запросы предоставлялись исключительно в трехдневный срок согласно регламенту проверки. Прошло 15 дней, а ничего "стоящего" я таки не нарыл. На предварительный отчет от Натаныча пришло короткое сообщение — "Мало. Плюс две недели".
Я загрустил. Теперь мне уже не казалось таким легким выкрутиться из передряги. Я запросил документацию по технической стороне проекта и акты приемки по настройке оборудования и обучению персонала.
На следующий день после этого запроса меня вызвал руководитель проекта. Я не видел его со дня моего приезда. Похоже, он вообще улетал в Москву.
— Проходите Дмитрий. Ничего если я так по-простецки, без отчества.
Я кивнул. Прошёл в кабинет и сел на ближайший к выходу стул.
— Дмитрий, вчера мне окончательно подтвердили Ваши полномочия. Но чтобы удовлетворить последний запрос, я буду вынужден отправить вас на объект.
— Почему? Все документы ведь должны быть здесь, в офисе.
— Это вопрос обеспечения коммерческой тайны — часть документов находится на объекте.
— Хорошо, заодно и инвентаризацию фиксов сделаем. Когда выезжать?
— Понимаете, Дмитрий, вы не сможете покинуть объект ранее, чем через 3 недели.
