— Это правда, — сказал альтрурец, — в вашем положении ответ на него найти трудно.
— По-моему, — сказала миссис Мэйкли, — при данных обстоятельствах мы поступаем правильно.
— О, я отнюдь не берусь вас судить. И если вы считаете условия, существующие у вас в стране, наилучшими…
— Мы считаем их лучшими в этом лучшем из миров, — сказал я истово, и меня вдруг осенила мысль, что, если у нас когда-нибудь будет государственная церковь, обязательно надо будет эдакое вот утверждение относительно нашего экономического порядка включить в ее будущий символ веры.
Альтрурец, однако, не проследил до конца мою мысль.
— А ваши барышни? — спросил он миссис Мэйкли. — Чем занимают свое время они?
— Вы хотите сказать, после того как они начнут выезжать?
— Да, по-видимому.
Она слегка задумалась:
— Да, пожалуй, приблизительно тем же. Конечно, у них есть свои собственные развлечения: танцы, всевозможные общества, кружки кройки и шитья, вышивки… Надеюсь, даже альтрурцы одобрят то, что они шьют для бедных, — в голосе миссис Мэйкли зазвенел сарказм.
— Безусловно, — ответил он и чуть погодя спросил: — Только вот, не отбивают ли они хлеб у какой-нибудь нуждающейся портнихи? Но вы, по всей вероятности, оправдываете это беспечностью молодости.
Миссис Мэйкли смолчала, и он продолжал:
— Одно мне трудно понять, как вы, дамы, выдерживаете такую нервную, напряженную жизнь. После всего того, что вы мне рассказали, я не понимаю, как вам удается сохранять здоровье.
— Но мы его и не сохраняем, — сообщила миссис Мэйкли с явным удовольствием. — Я уверена, что среди женщин, которые выбились из рядов рабочего класса, но еще не достигли настоящего богатства, вы не найдете ни одной по-настоящему здоровой.
— Не слишком ли сильно сказано? — рискнул перебить ее я.
— Отнюдь нет, даже наоборот, — ответила миссис Мэйкли — ей, по-видимому, доставляло немалое удовольствие рисовать положение слабого пола в столь мрачных красках. Женщин такого склада не остановить, стоит им только начать. — Не надо было мне соваться.
— Но, если вы из соображений гуманности удерживаетесь от всякого физического труда, предоставляя его тем, кому он нужен как средство к существованию, я думаю, вы все же должны совершать какой-то моцион?
— Нет, — весело тряхнула головкой миссис Мэйкли, — мы предпочитаем принимать лекарства.
— Вы должны оценить это, — сказал я альтрурцу, — поскольку у вас считается, что движение для движения бессмысленно или безнравственно. Однако, миссис Мэйкли, — обратился я к ней, — как же вы меня подводите! Я тут рассказывал мистеру Гомосу, что дамы у нас занимаются спортом во время своего летнего отдыха так усердно, что приходится опасаться, как бы мы, бедняги, вскорости не отстали от вас не только в умственном, но и в физическом отношении. Не отнимайте у меня хоть это утешение.
— Что вы! — сказала она. — Охотно оставляю его вам, особенно после того, как вы столь элегантно изложили свою мысль. Но, право же, просиживать все лето напролет на гостиничных верандах, как это делает подавляющее большинство наших дам, не представляется мне занятием чрезмерно атлетическим. Однако не буду спорить, есть еще у нас «реликты», но выражению Мэтью Арнольда, которые играют в теннис, ходят на яхтах, плавают, совершают дальние прогулки и лазят по горам. — Она помолчала и заключила с нескрываемым злорадством: — Но надо видеть, в каком плачевном виде они возвращаются осенью в города.
Я же и остался в дураках и не мог удержать смех, хотя чувствовал себя перед альтрурцем немного неловко. К счастью, он не стал заострять внимания на этом вопросе, его любопытство вильнуло в сторону.
— Но, как я понимаю, лето у ваших дам предназначено для отдыха, в чем бы он ни выражался. И, значит, у них принято проводить летний сезон вне города? По крайней мере, так я понял из слов мистера Твельфмо, — прибавил он, почтительно взглянув на меня.
— Да, так принято среди дам того класса, которому это по карману, — сказала миссис Мэйкли и продолжала, словно почувствовав невысказанный укор в его словах. — Нам нет ни малейшего смысла жариться все лето в городе, только потому что нашим отцам и братьям приходится сидеть там в силу необходимости. Кроме того, к концу сезона мы очень устаем, и им не меньше нашего хочется, чтобы мы поскорее уезжали сюда.
