Дракон выгнул шею, закричав в небеса, после чего опустил ее и выпустил волну огня прямо на Гвен. Стена пламени пролетела в воздухе и Гвен закричала, прижав к груди ребенка, чтобы защитить его от жара. Она вздрогнула и пригнулась. Но, пытаясь укрыться, Гвен почувствовала, что пламя медленно сжигает ее заживо.
Гвен проснулась от крика. Она села в кровати, тяжело дыша, оглядываясь по сторонам, пытаясь стряхнуть пламя. Девушка выскочила из кровати, ей понадобилась минута, чтобы осознать, что это был всего лишь кошмар.
Гвен стояла в своих покоях, потея и тяжело дыша. Она постепенно восстанавливала дыхание и, оглянувшись, увидела первые солнечные лучи, льющиеся в окно, наполняющие комнату фиолетовым светом. Гвен увидела Гувейна, который крепко спал в своей колыбели возле ее кровати. Она сделала глубокий вдох, осознав, что все в порядке.
Гвен прошла по комнате, ополоснула лицо водой, после чего подошла к открытому арочному окну. Она выглянула во двор, готовая к самому худшему после своего сна.
Но в ее королевстве царил мир. Весь двор еще спал. Окинув взглядом окрестности, Гвен увидела, что бояться нечего.
Но тот сон висел над ней, как пелена. Гвендолин чувствовала, что ее видения реальные, что это предупреждение о том, что она должна покинуть это место и увести отсюда людей. Она должна их эвакуировать. Она больше не может ждать ни минуты.
Гвендолин быстро оделась, прошла через комнату и открыла дверь.
Ее стража повернулась и посмотрела на нее, застыв по стойке смирно.
«Миледи», – сказал один из них.
Гвен бросила на него тяжелый взгляд Королевы. Она была настроена решительно, несмотря на то, к каким последствиям это приведет.
«Протрубите в рог для эвакуации», – приказала она. – «Немедленно».
Во властности в ее голосе сомневаться не приходилось, и ее слуги удивленно посмотрели на нее. Тем не менее, они подчинились и сразу же побежали выполнять ее волю.
Гвен вернулась, взяла на руки Гувейна и решила собрать самые ценные вещи. Она последний раз окинула взглядом комнату, после чего подошла к окну и в последний раз посмотрела на королевский двор. Гвен знала, что больше никогда его не увидит.
* * *
Гвендолин стояла в центре королевского двора под ранним утренним солнцем, окруженная тысячами своих людей, взволнованной и рассерженной толпой. Рядом с ней стояли Штеффен, Абертоль и все члены совета, а также ее братья Годфри и Кендрик. Они находились рядом, поддерживая Королеву, в то время как ей сердито противостояла толпа. Вокруг территории королевского двора стояли сотни ее солдат, с опасной наблюдая за происходящим, с оружием в руках, готовые по ее кивку приступить к действию, если люди откажутся покинуть город.
После того, как протрубили в рог, все люди собрались во дворе, солдаты заставили их покинуть дома. Теперь они находились здесь, с затуманенными глазами и сердитыми лицами, требуя ответов. Гвендолин никогда не видела, чтобы ее народ был так расстроен из-за нее, и ей не нравилось это чувство. Ей прежде не приходилось сталкиваться с этой стороной правления.
«Нам нужны ответы!» – крикнул кто-то из толпы, и огромная толпа сердито заголосила.
«Вы не можете просто прогнать нас из наших домов!» – крикнул другой простолюдин.
«Почему Вы требуете эвакуацию? На нас не нападают!»
«Я не покину свой родной дом даже ради самого укрепленного города на земле!»
«Мы хотим получить ответы!»
Толпа снова закричала. Гвендолин стояла напротив них, ощущая ненависть своего народа. Но в глубине души, как бы тяжело это ни было, она знала, что поступает правильно.
Гвен вышла вперед, и толпа притихла. Глаза всех присутствующих обратились на нее в тишине.
«Мне приснился сон», – крикнула Гвен толпе. – «Сон о надвигающемся на нас разрушении».
«Сон!» – крикнул кто-то.
Вся толпа презрительно рассмеялась.
«И мы должны отказаться от нашей жизни, покинуть свои дома из-за Ваших снов?»
Толпа заголосила, и Гвен почувствовала, как ее лица залила краска, когда ее пристыдили.
«Гвендолин – ваша королева, относитесь к ней с уважением!» – сердито крикнул Штеффен.
Гвендолин положила руку на его запястье, чтобы успокоить. Она ценила поддержку Штеффена, но не хотела, что он еще больше провоцировал толпу.
