В то же самое время Рис словно онемел по отношению к миру, у него появилось странное ощущение, словно он собирался встретиться со смертью. Рис приготовился к смерти, которая наверняка последует. Зал был полон людей Тируса, каждый из которых стоял, также застыв от потрясения, став свидетелями этого происшествия. Рис был готов к смерти. Он ни о чем не жалел. Он был благодарен за то, что ему представился шанс убить этого человека, который осмелился вообразить, что Рис когда-нибудь и правда принесет ему свои извинения.
Рис понимал, что смерть неизбежна. В зале слишком много людей, а на его стороне только Матус и Срог. Плененный Срог был ранен и связан веревками, а стоявший рядом с ним Матус находился под бдительным оком солдат. Они будут незначительным подспорьем против армии жителей Верхних Островов, преданных Тирусу.
Но прежде чем умереть, Рис хотел завершить свою месть и убить как можно больше жителей Верхних Островов.
Тирус замертво упал к ногам Риса, и молодой человек не стал колебаться: он извлек свой кинжал и немедленно, развернувшись, перерезал горло генералу Тируса, который стоял рядом с ним. Тем же движением Рис развернулся и вонзил кинжал в сердце другого генерала.
Когда потрясенные присутствующие в зале мужчины начали реагировать, Рис не медлил. Он вынул оба меча из ножен двух умирающих мужчин и бросился на группу направившихся к нему солдат. Он убил четверых из них до того, как те смогли отреагировать.
Наконец, сотни воинов приступили к действию, окружая Риса со всех сторон. Рис призвал на помощь все годы тренировки в Легионе, все те дни, когда его заставляли сражаться с группой мужчин и, когда солдаты Тируса окружили его, он поднял меч двумя руками. Рис не был отягощен весом брони, как другие мужчины, поясом, увенчанным оружием, или щитом. Он был легче и быстрее каждого из них. Загнанный в угол, рассвирепев, Рис сражался не на жизнь, а на смерть.
Рис отважно боролся, будучи быстрее всех этих солдат, вспомнив все свои спарринги с Тором, величайшим воином из всех, с кем ему приходилось сражаться, вспомнив, насколько отточенными были его навыки. Он убивал солдата за солдатом, его меч звенел о бесчисленное количество других мечей, повсюду летели искры, когда он отбивался со всех сторон. Рис размахивал мечом до тех пор, пока его руки не налились усталостью, сбивая с ног десятки мужчин, не успевая моргать.
Но к нему подступало все большее количество солдат. Их было слишком много. За каждой павшей шестеркой солдат появлялась еще дюжина, и толпа становилась такой густой, что они сплотились и давили на него со всех сторон. Рис тяжело дышал, почувствовав, как меч резанул по его руке. Он закричал, когда из раны хлынула кровь. Рис развернулся и вонзил сопернику меч в ребра, но вред уже был причинен. Теперь он был ранен, а солдаты Тируса по-прежнему появлялись со всех сторон. Рис знал, что его время пришло.
Но он был благодарен, по крайней мере, за то, что сможет встретить смерть с доблестью.
«РИС!»
Вдруг воздух разрезал пронзительный крик – Рис сразу же узнал этот голос.
Женский голос.
Тело Риса онемело, когда он осознал, кому принадлежит этот голос – единственной в мире женщине, которая могла привлечь его внимание, даже посреди этой великой битвы, даже в минуты смерти.
Стара.
Подняв глаза, Рис увидел Стару на вершине деревянных трибун по бокам зала. Девушка стояла высоко над толпой со свирепым выражением лица, вены на ее шее вздулись, когда она звала его. Рис увидел у нее в руках лук и стрелы и наблюдал за тем, как Стара высоко прицелилась в какой-то предмет в комнате.
Проследив за ее взглядом, Рис осознал, что она целится в толстую веревку пятидесяти футов в длину, закрепляющую огромный металлический канделябр тридцати футов в диаметре, на железном крюке в каменном полу. Канделябр был толстым как ствол дерева, и на нем находилось сто зажженных свечей.
Рис понял: Стара пытается выстрелить в веревку. Если она попадет, то канделябр рухнет вниз, в результате чего раздавит половину присутствующих в зале мужчин. Посмотрев вверх, Рис увидел, что он стоит как раз под ним.
