Именно форма прически и цвет волос, привыкших самовольно отражать ее настроение, больше всего и не нравилась Мэри в собственном нынешнем облике. Да пожалуй, еще глаза, в нормальном состоянии то небесно-голубые, то пронзительно-синие, сейчас жутко огорчали, сменив окраску. В последние две недели радужка неуклонно темнела, скатываясь с лучезарного небосвода восторженности жизнью к кареглазой приземленности скучно-рутинного быта. А вот сейчас девушка обнаружила, что и этот этап уже пройден. Взгляд почти черных глаз сверкал лихорадочным блеском полуночного безумия.
— Спокойствие, и только спокойствие, как правильно советовал Карлсон! — приказала себе Мерида, наматывая полотенце на голову подобно тюрбану. — Ничего особо страшного еще не произошло. Подумаешь, радужка потемнела. Не велика беда. Вот когда зрачки в глазюках превратятся в желтовато-огненные вертикальные полоски, тогда да, вяжите меня семеро… Если сможете… Но вряд ли я окончательно озверею от скуки раньше, чем от тоски загнусь. Так что поводов для беспокойства у окружающих всё равно нет. И не предвидится!
Девушка с такой злостью закрыла за собой дверь ванной, что кот Тимофей, ошивавшийся неподалеку в коридоре, сперва испуганно подпрыгнул на месте, а затем выгнул спину крутой дугой и зашипел. И он успокоился лишь спустя пару минут. После того как смог внятно рассмотреть причину своего внезапного страха. Мелко протрусив в направлении колдуньи, обладатель шибко облезлой черной шкуры намотал вокруг нее парочку кругов нарочито небрежной походочкой. Тем не менее, котяра естественно не забыл несколько раз шаркнуться боком о стройные ноги девушки, настырно напрашиваясь на ласковое поглаживание по хребту. Но так и не добившись желаемого, Тимофей разочарованно плюхнулся на тощий зад прямо перед Меридой, преградив ей путь к лестнице.
— Мэр-р-ри, — ласково промяукал всеобщий домашний любимец и разгильдяй, каких еще поискать нужно, — ты чего буянишь-то? Я даже подумал, р-мяу, что вот и кончилась моя счастливая кошачья жизня. Наверняка это Вомшулдовы прихвостни напали целой толпищей, и значит щас начнется развлекуха, щепки, перья полетят во все стороны, только успевай ухайдаканных в сторону оттаскивать. А это, оказывается, всего-навсего лишь ты из ванной наконец-то выбралась. Так чего на этот-то раз тебе не по нраву пришлось? Мыло в глаза попало?
Котяра ощерил ряд мелких и острых зубов в широкой улыбке. Его богатые усищи тоже не замедлили встопорщиться дыбом, призывая оскалиться в ответ. Но волшебница проигнорировала котейкино усердие в попытке развеселить, просто перешагнув через него и невнятно пожав плечами.
— Надоело мне все, Тим! Тоска зеленая. Впору оборотнем на луну завывать…
— Да брось ты, Мэри, плакаться. У тебя ж не жизнь, а малина. Ничего делать не нужно, только оттягиваться по полной программе. Это мне бы вместо тебя надо хныкать и стонать.
Девушка только хмыкнула на разглагольствования кота, так как прекрасно понимала, куда он клонит и на что напрашивается. Но всё ж она не утерпела, коротко бросив фразочку, призванную подхлестнуть Тимофея, чтоб он не ходил вокруг да около, а побыстрее приступил к главному. Какое-никакое, а развлечение, хотя и предсказуемое до самой последней буквы.
— Конечно, — небрежно-утвердительно протянула девушка, — ты ж у нас, бедняжка, весь утрудился вусмерть. Ни днем, ни ночью покоя тебе нет. Всё об общем благе печешься, глаз не смыкаешь…
— А вот зря ты так ехидничаешь, — Тимофей вприпрыжку обогнал колдунью на финише лестницы, развалился поперек коридорчика, ведущего к кухне, и принялся вылизывать лапу, не забывая поочередно загибать по коготку по мере оглашения перечня своих забот и хлопот. — Пока вы все ночью беззаботно дрыхните без задних лап, кто дом охраняет от непрошенных гостей? Я! Один-одинешенек, в снег и в дождь, в любую слякоть, в холодрыгу студеную, в жару несусветную, невзирая на густой туман…
Мерида остановилась в шаге от облезлого любимца, сложив руки на груди и мерно покачивая головой в такт его подмурлыкивающему рассказу, словно безоговорочно поддерживала и одобряла каждый пункт списка. Когда он на секунду запнулся, погнавшись частыми ударами зубов за попавшей впросак блохой, девушка тихо продолжила повествование, задумчиво-сосредоточенно уставившись в потолок:
