— Здравствуй, Ирга, — Своч потянулся к серебряному кубку, наполненному до краев вином насыщенного рубинового цвета. Деликатно отхлебнув крохотный глоточек, гость аккуратно вытер губы батистовым платочком и только потом ответил на вопрос девочки, уже успевшей взгромоздиться на одно из кресел, поджав под себя ноги: — Как я ни торопился, но путь от столицы до Змеиного Взгорка не близок. Лишь вчера поздно вечером добрался. Ты к тому времени уже третий сон досматривала, поди. И будить тебя, конечно, никто не стал. А вот кое-кого любопытного поднимать с постели, наоборот, не пришлось — самостоятельно управился с побудкой.
Батлер закинул в рот виноградинку и, слегка склонив голову набок, с откровенной усмешкой на губах пристально уставился на Каджи, продолжающего пень пнем торчать вблизи от входа:
— И тебе тоже доброе утро, Гоша… Вот только что-то на твоем лице не видно особой радости от встречи? Хочется надеяться, что ты просто-напросто не выспался, а потому таращишься на меня так, точно Призрачного Жнеца увидел.
— Гоша, ну что ты там топчешься на пороге, словно не родной? — Софья Каджи уже неторопливо и обстоятельно разделывалась с кусочком жареной рыбешки, ловко орудуя специальной вилочкой и миниатюрным ножичком. Мельком глянув на сына, она на время оставила увлекательное занятие и самую капельку нахмурилась. — Вот только не надо делать такое удивленное лицо, будто ты только что узнал о приезде Своча. Не ты ли вчера вечером пытался подслушать, о чем мы говорили в библиотеке? Если кто-то другой к замочной скважине ухом прижимался, тогда у тебя на лбу шишка, видать, от комариного укуса выскочила? А так как кровопийца ростом почти с тебя оказался, то от испуга-то ты и скатился кубарем по лестнице, упав в банальный обморок. По той самой лесенке, что возле входа в библиотеку. Где мы со Свочем тебя отдыхающего и нашли, когда выходили. Так получается? Только вот ведь какой нюанс имеется в этой занятной истории: кого же я тогда по лбу дверью приласкала, спрашивается?.. Тебе повезло, сынок, что на меня нарвался, — перейдя на более мягкий и менее язвительно-ироничный тон, женщина тихо, но протяжно вздохнула. — Поймай тебя на подобном проступке твой покойный отец, так одной шишкой на лбу не отделался бы…
— Софи, ну зачем же так строго отчитывать юношу? — Своч мягко накрыл её ладонь рукой, ободряюще пожав. — Любопытство — не смертельный порок, и порой пользы от него больше, чем вреда. Да и кто из нас, ныне взрослых, не любил в их возрасте совать свои длинные носы в чужие дела, особенно, если от них исходит сладко-дурманящий запах таинственности? Я вот, например, — непринужденно рассмеявшись, Батлер вновь откинулся на спинку кресла, на этот раз с краснобоким яблоком в кулаке, которое невесть когда успел сграбастать из вазы, заполненной разнообразными фруктами, — до сих пор так и не смог от избавиться от страсти выведывать чужие секреты. Просто обожаю подслушивать! Подглядывать — тоже увлекательное занятие, скажу я вам, хотя и более хлопотное.
— Так ведь тебе, Свочик, по долгу службы этим приходится заниматься, что совершенно иначе выглядит, — старшая Каджи хитро улыбнулась, став похожей на лисицу в курятнике. — Одно дело шпионить на благо королевства, и совсем другое…
Слова мамы, пояснившие Гоше, почему он не видит отца на завтраке за столом вместе со всеми, подействовали на мальчика оглушающе. Мало ему с утра сюрпризов? Так еще и тут точно обухом топора по затылку двинули! А Каджи-то в глубине души надеялся, что хотя бы в этом мире, раз уж его сюда занесло, сможет насладиться тихим семейным счастьем в полном составе. Он столько раз в мечтах представлял общение со своими родителями, пропавшими по милости злыдня Вомшулда, бессчетно мысленно разговаривал с ними, не единожды грезил о том, что мама с папой когда-нибудь отыщутся, и вот тогда они все вместе… Но родители так всё и не находились, хотя год за годом тонким ручейком неуклонно утекали в небытие, капая бесчисленными днями в речку Лету с крутого водопада его жизни.
Попав в это измерение, Гоша разумом почти сразу понял, что разбудила его утром хоть и Софья Каджи, но она — не его настоящая мама. И всё же иллюзия воссоединения семьи выглядела столь реально! И так притягательно. Особенно, когда это воссоединение — твоя самая заветная мечта. Так почему бы, спрашивается, хотя бы мимолетно не насладиться, почитай, её всамделишным воплощением в жизнь? Тем более, если вдуматься, то в какой-то мере данные иномирные Каджи все-таки его родственники. Или нет?
