Бласта оторвалась от изучения свитка и, коротко глянув на фалстримца, слегка пожала плечами:
— Зря стараешься. Через неделю сами сойдут, но не раньше. — И помолчав пару секунд, добавила с миленькой ухмылочкой. — Но за наглядную демонстрацию последствий невнимательности при применении заклинания плюс один балл Фалстриму. Вы можете этим гордиться Гордий Чпок.
Последняя фраза в ее устах прозвучала слегка двусмысленно, но весь класс за исключением самого виновника заржал. А профессор опять невозмутимо продолжила изучать свиток. И лишь когда прозвенел колокол, она объявила первокурсникам, что у них есть несколько дней до следующего урока, чтобы потренироваться. И милостиво разрешила забрать мячики с собой, исправив непринужденным движением руки два, казалось бы, безнадежно испорченных.
В итоге на ужин все отправились уставшие, веселые, но так и не добившиеся успеха. Хотя Каджи почему-то показалось, что близняшки особо и не старались его добиваться, помахивая палочками скорее для виду. Или им скучно было этим заниматься, или одно из двух.
Первокурсники попали в Большой зал одними из последних, едва передвигая ноги от усталости. Что ни говори, а первый учебный день дался им всем с непривычки трудновато. А о том, что дальше будет только тяжелее, даже думать не хотелось.
Каджи с близняшками еще по дороге на ужин решили заказать одну большую пиццу на всех. Правда Баретто не знал, что она из себя представляет, но все равно согласился с большинством. Только наш любознательный попробовал было выяснить у Янки, как она хотя бы выглядит. Но получил вполне исчерпывающий ответ от девчонки:
— Если ее здесь правильно приготовят, то еще и добавки попросишь.
И ведь как в воду глядела. Роб сперва недоверчиво повертел в руках доставшийся ему кусок пиццы, рассматривая со всех сторон. Потом еще и понюхал. Но запах был такой ароматный, а друзья уже почти съели свои порции, что Роб решительно вгрызся зубами в непонятную мешанину продуктов. А когда Гоша с девчонками хотели уже разбавить съеденное сладким чаем, перед ними возникла добавка. И Баретто первым потянулся еще за одним куском, невинно сверкнув белозубой улыбкой.
— Никогда… ничего…, — слова с трудом выскальзывали из набитого рта, — вкуснее… не ел…
— Просто ты еще нашей стряпни не пробовал, — каверзно переглянулись между собой сестры.
Вот и пришлось ребятам помогать товарищу, проталкивая в себя куски пиццы с помощью как раз и пригодившегося чая. Иначе вполне возможно, что Роб спорол бы все в одиночку. И тогда его, объевшегося напрочь, пришлось бы катить до Башни Грифонов как колобка — столько азарта было в глазах паренька. Но обошлось.
Возможно потому, что под неспешно плывущие по потолку облака ворвалась обрадованно-крикливая и разномастная туча из птиц. Прибыла почта. Живность нарезала несколько кругов под голубыми сводами, выискивая своих хозяев. А затем пернатые стали один за другим пикировать к столам.
Сокол Гоши заметил своего хозяина одним из первых. И круто взяв вниз, он приземлился ему на левое плечо. В клюве Янги осторожно сжимал небольшой конверт. Следом за соколенком прямо на стол опустилась крупная ворона Баретто, тоже бросив перед этим ему на колени конверт и в довесок еще газету, свернутую в трубочку. А через пару минут над головами друзей захлопали крылья, и послышалось уханье. Это две бело-пегие совы близняшек притащили им небольшую коробку, перехваченную шикарной ленточкой с изящным бантиком наверху. И внутри коробки наверняка находились конфеты.
Каджи взял письмо из клюва Янги, и соколенок тут же переместился с плеча на стол. Гоша ласково провел пальцем по голове птицы, и ему почудилось, что бусинки глаз у Янги радостно сверкнули. Но соколенок тут же, словно застеснявшись, важно направился к пицце и попробовал ее клюнуть. Только, похоже, что она ему совсем не понравилась, так как от продолжения банкета Янги решительно отказался.
Да и ворона Баретто прокаркала соколенку что-то строго-нравоучительное. А вот совы уморительно заухали, прищурив свои большие глазищи. И Каджи показалось, что это они так весело хихикают. Но наваждение тут же исчезло вместе с птицами.
