— Да, конечно, я поеду учиться!
Чем девушка произнесла:
— Владеть собой и окружающим учат в международной…, — слегка недоуменный взгляд в сторону особо отличившегося Гоши, а затем Мэри продолжила чуть укоряющим тоном фразу: — …школе обучения колдовству Хилкровс. Так значит поедешь?
Парнишка так усиленно закивал головой, что она того и гляди могла оторваться. Сестра лукаво усмехнулась.
— А разве я тебя уже приглашала? — и, заставив мальчика поволноваться целую секунду, она не выдержала и слегка жеманно произнесла, мгновенно превратившись в голубоглазую блондинку: — Ах! Да! Я видимо, просто забыла об этом вспомнить. — Ладонь театрально приставлена ко лбу. — Какая же я стала рассеянная в последние…
Девушка невинно-хитро закатила глаза к потолку якобы, а сама тишком глянула на висевшие напротив часы. Они важно, подобно рефери у боксеров, произвели отсчет до пяти, разгибая при этом по пальцу из вытянутого вперед кулака. Все это конечно не укрылось от взгляда Гоши.
— …пять минут, — спокойно закончила барбствующая Мерида. — Но даже если и не приглашала, то с этой минуты ты зачислен в штат кандидатов на обучение в МеШОК Хилкровс.
— Как это, кандидатов? — ошарашенно захлопал ресницами Каджи.
— Ничего страшного, внучок, — Никисия первой положила себе в тарелку немного салата оливье, выбрав его из разнообразия всевозможной еды, появившейся на самобранке, и тем самым, подавая пример остальным. — Пока тебя не выберет тот факультет, который станет твоей школьной семьей на семь последующих лет, ты официально только кандидат. Но тебе бояться…
— А может произойти так, что тебя не выберет ни один факультет?
Гошина боязнь проявилась в том, что он быстро переводил взгляд с бабушки на сестру, и обратно. Мерида только недоуменно пожала плечами: мне-то почем это знать, я такой ботвой на уши отродясь не грузилась. Для полного соответствия образу, не хватало только коротких, неровно стриженых волос; бесцельно прыгающего взгляда; жвачки, с вылетающими периодически изо рта и тут же лопающимися во все стороны пузырями; наушников, нервно ботающих: «Бум-боц!»; и роликовых коньков.
А Никисия крепко призадумалась, бормоча что-то себе под нос. Потом потрясла оживленно головой, растрепав седины.
— Не-ет! Тебе точно бояться нечего. Хотя на моей памяти одну девочку не приняли в школу. Ее не признал своей ни один из факультетов. Но там вроде бы совсем непонятная история приключилась. Та девочка вообще не была волшебницей, а попала в школу случайно, по чьей-то злой шутке.
— И что с ней стало потом?
— Не знаю, — неуверенно произнесла бабушка. — Обошлось как-нибудь, наверное…
И она увлеченно принялась поглощать салат, плотоядно поглядывая на аппетитные ломтики розовой с прожилками ветчины. Мерида упрашивать себя не заставила. Сестренка, залпом осушив внушительного вида фужер с мутно-синей жидкостью, живо расправилась с малосольным огурчиком. Потом она посмотрела на застывшего в недоумении брата, предварительно легким движением пальца смахнув слезинку с ресниц, и пояснила:
— Это — табуретовка… Противная, я тебе скажу, штука.
— …
— Но для меня пользительная… А ты чего надулся, как индюк на сковородке? Да не переживай, Гоша, научу я тебя пользоваться СКИТом. Конечно, научу! Больше некому потому что. Не сам же Этерник Верд-Бизар с тобой возиться станет. А кроме нас двоих это сделать некому. Это уж точно! Ик!..
Вопросительный взгляд хитро прищуренных глаз, и голос абсолютно трезвый и ласковый:
— …Ты хоть тортик съешь… Праздник все-таки сегодня. Великий праздник…
…А дальше, можно сказать честно, праздник удался. Отрывались на полную катушку. Все. Кто как мог. Такого веселого и незабываемого дня рождения у Каджи никогда не было. Да и вряд ли еще будет когда-нибудь. Он определенно получился, даже несмотря на легкий запах валерьянки, расползающийся по кухне-поляне. Сперва — скромно, из-под стола. А потом, в наглую, из блюдца-тазика прямо с пылу с жару, от щедрот сердобольной самобраночки, но с молчаливого согласия Прохора. Похоже, только они вдвоем, Гоша и домовой, веселились в этот вечер на сухую.
