Уитни позволила Дугу обнять себя.
– Главное – победить.
– Как только тебя перестает волновать победа, ты уже мертв.
Уитни это понимала, потому что стремление к победе жило и в ней.
– У Жака не будет Фадамиханы, – пробормотала она. – У него не будет праздника.
– Мы устроим ему праздник. – Дуг погладил ее по волосам, нему вспомнилось последнее мгновение жизни Жака – молодой смеющийся парень держит в руках рыбу. – Настоящую нью-йоркскую вечеринку.
Уитни кивнула, уткнувшись лицом ему в шею.
– Димитри это даром не пройдет. Ни в коем случае. Мы должны его победить.
– Да, мы должны его победить. – Отстранив ее, Дуг встал. Его рюкзак остался в канале, значит, они лишились палатки и кухонных принадлежностей. Подняв рюкзак Уитни, Дуг взвалил его на плечи. Оба были мокрые, уставшие и печальные. Дуг протянул, руку:
– Держи свою задницу наготове, дорогая. Она с трудом поднялась, засунула бумажник обратно в карман и совсем неэлегантно фыркнула:
– Подними повыше свою. Лорд.
В сгущающихся сумерках они побрели на север.
Они ушли от Ремо, но знали, что он идет за ними по пятам и поэтому останавливаться нельзя. Они продолжали свой путь и тогда, когда солнце уже почти село и в лесу загорелись огни, которые могут по достоинству оценить только художники и поэты, когда воздух от выпавшей росы становился жемчужно-сероватым. Они, не останавливаясь, продолжали свой путь, когда небо потемнело и стало черным. Взошла луна – величественный шар, белый, как кость. Звезды сверкали подобно драгоценностям прошедших веков.
Лунный свет превратил "лес в сказочный. Тени стали короче. Цветы закрыли лепестки и заснули, а ночные животные проснулись. Раздавались хлопанье крыльев, шуршание листвы. Кто-то кричал в кустах. Они все продолжали идти.
Когда у Уитни не оставалось с ил и хотелось упасть на землю, она вспоминала о Жаке и, стиснув зубы, шла дальше.
– Расскажи мне о Димитри.
Дуг помедлил, вытащив из кармана компас, чтобы проверить, туда ли они идут. Он видел, как Уитни время от времени прикасается пальцами к ракушке, но не знал таких слов, которые бы могли утешить ее.
– Я уже рассказывал.
– Этого недостаточно. Расскажи что-нибудь еще. По ее тону Дуг понял, что она хочет отомстить. А Дуг знал, что желание отомстить – это опасное чувство. Обуреваемый жаждой мщения человек забывает обо всем, он идет напролом, рискуя всем – даже своей жизнью.
– Поверь мне на слово, ты не захочешь с ним знакомиться лично.
– Ты не прав. – Дыхание было тяжелым, пот заливал глаза, но голос был тихим и твердым. – Я прошу тебя, расскажи мне о Димитри.
Дуг не мог сказать с уверенностью, сколько километров они прошагали, даже сколько времени прошло. Но он твердо знал, что они оторвались от Ремо на некоторое время, а сейчас им нужно отдохнуть.
– Остановимся здесь. Мы уже так далеко ушли, что, я думаю, Ремо нас не догонит.
Уитни с облегчением опустилась на мягкую, упругую землю. Если бы могли, ее ноги заплакали бы от рад ости.
– Здесь, в джунглях, мы затерялись как иголка в стогу сена. В твоем рюкзаке есть что-нибудь, что будет нам полезно?
Уитни вытащила из своего рюкзака косметику, кружевное белье, одежду – уже рваную и грязную – и остатки фруктов, купленных в Антананариву.
– Пара манго и перезрелый банан.
– Считай, что это портативный вальдорфский салат, – посоветовал Дуг, взяв один из плодов манго. – Расслабься, Уитни.
– Ладно. – Уитни последовала совету и вытянула ноги. – Вернемся к Димитри, Дуглас. Расскажи мне о нем.
Он предпочел бы, чтобы ее мысли сосредоточились на чем-нибудь другом. Так было бы лучше.
– По сравнению с Димитри, – сказал Дуг, откусив кусок плода, – Нерон кажется мальчиком из церковного хора. Димитри любит поэзию и порнофильмы.
– Весьма разнообразные пристрастия.
– Ты права. Еще он коллекционирует предметы старины – собирает орудия пыток. Знаешь, всякие там испанские сапоги.
Уитни почувствовала, как на ноге у нее запульсировала жилка.
– Очаровательно!
– Естественно, ведь Димитри сам – просто прелесть. Он обожает приятные, красивые вещи. Обе его жены были изумительными красавицами. – Дуг посмотрел на Уитни долгим, оценивающим взглядом. – Пожалуй, ты в его вкусе.
