Она вздрогнула и только тогда поняла, откуда исходит это убаюкивающее тепло. Джон лежал рядом, обнимая ее за талию и прижимаясь своим проснувшимся мужским естеством к ее ягодицам.
Она понимала, что должна отодвинуться. Она знала, что должна. Но к своему стыду, не сдвинулась ни на дюйм. Ее голос прозвучал слабо и прерывисто, когда она поинтересовалась:
— Не надо — что?
— Не казни себя за то, что позволила себе провести со мной ночь. Это никак не может отразиться на твоем брате.
Он что, читает ее мысли? И все же ее напряжение немного ослабло. Она нетерпеливо дернула плечами и, повернув голову, посмотрела на него.
— Тогда откуда у меня такое чувство, будто…
— Почему ты так беспокоишься? Не знаю, дорогая. Я не беспокоюсь. Мы закончили поиски глубокой ночью, и единственное, что позволили себе, — это немного поспать вместе.
Она повернулась лицом к нему.
— Мы ведь будем искать его сегодня?
— Конечно. Мы еще раз пройдемся по Шестнадцатой улице и проверим территорию Колледжа Аурарии, где часто собираются такие ребята. А вечером снова осмотрим улицы.
— Хорошо. Тогда пойдем. — Привстав, она отдернула простыню.
Его длинные пальцы удержали ее.
— Только когда ты позавтракаешь.
Покачав головой, она попыталась вывернуться из его рук.
— Я не голодна.
— Нет? — Он оперся головой на руку и изучал ее. — Ты должна что-то съесть.
— Джон…
— Тебе надо заправиться. Ты помнишь, какая тяжелая была ночь? — Он почувствовал ее дрожь. — А нам еще предстоит нелегкий день, вечер и несколько часов утром, прежде чем мы свяжемся с Центром защиты детей Если ты хочешь выдержать, то должна есть. Или оставайся здесь, а я один пойду на поиски.
— Нет! — воскликнула она громче, чем рассчитывала. Но мысль провести весь день в этой комнате, вместо того чтобы искать Джареда, ужаснула ее. — Я позавтракаю.
— Хорошая девочка. — Он отбросил простыню и встал с постели, не стыдясь своей абсолютной наготы.
Виктория наблюдала за ним. В его бесстыдстве было что-то естественное и завораживающее.
— Ты предпочитаешь поесть в номере или спуститься в кафе?
Она заморгала, наблюдая, как растет его возбуждение.
— Что? — Сладкое предвкушение пробежало по ее телу, когда он внезапно пересек комнату, направляясь прямо к ней.
Он приподнял ее лицо за подбородок и обжег ее взглядом.
— Ты не должна отводить глаза, дорогая, — произнес он голосом, который звучал грубо и хрипло. — Единственное, что ты должна делать, — это желать, чтобы я хорошо себя вел днем и снова захотел тебя вечером. И я требую, чтобы ты помогла мне в этом.
На ее щеках вспыхнул лихорадочный румянец.
— Прости. Ты, наверное, думаешь, что я плохая сестра?
— Ничего я не думаю.
— Тогда шлюха?
Обняв Тори за плечи, он притянул ее к себе.
— Нет, — спокойно произнес он. — Я знаю, что представляют собой шлюхи, ты никоим образом не похожа на них.
— Правда? — Мысль о женщинах, с которыми сводила его жизнь, не должна была задевать ее, но почему-то она все равно почувствовала укол ревности. — И какая же разница? Я легла с тобой в постель в ту же ночь, когда мы познакомились, совсем как они.
— Легла? — Он рассмеялся и покачал головой. — Ты понятия не имеешь, как мне пришлось потрудиться, чтобы это случилось. А я ведь не привык к этому, ты знаешь. — Он самоуверенно улыбнулся. — Мне никогда не приходилось прилагать столько усилий, чтобы соблазнить женщину.
Это побудило ее узнать, что же за усилия он прилагал, и она вызывающе задрала нос.
— Ты хочешь сказать, что раньше достаточно было того, что ты так чертовски красив и все?
— Красив? Пойми, детка, быть морским пехотинцем с большим членом — все равно что каждый день выигрывать в лотерее в тех барах, где я проводил время. Иметь смазливую физиономию маловато, чтобы добиться такого эффекта.
Она обнаружила, что сидит с открытым ртом, и так быстро закрыла его, что лязгнули зубы.
— То есть ты утверждаешь, что женщинам достаточно взглянуть на тебя, чтобы понять, что у тебя большой член?
— Если они смотрят туда, куда надо, то да.
— Мой Бог! Твое самомнение не знает пределов.
Он пожал плечами:
— Когда дело касается секса — нет. Если природа столь щедро одарила меня, грех не воспользоваться. Слухи быстро распространяются, впрочем, в этом тоже нет ничего необычного.
