— У вас что, нет никакой инициативы? Я только что задушил председателя одной из самых преуспевающих фармацевтических фирм в городе. Охота за его должностью уже началась. Я хочу иметь там своего человека. Позаботьтесь об этом.
— Есть, сэр! — энергично отвечает Франк.
— Сей момент, мистер Тассо! — Джерри передразнивает Франка.
— Пара чертовых клоунов, — ворчит Тассо, когда они выходят, но левая сторона его рта складывается в довольную полуулыбку, — садись, Алжир. — Я беру пластиковый стул и сажусь напротив после того, как он удобно устраивается в мягком кожаном кресле. — Ну, как жизнь?
— Лучше, чем ваша, — отвечаю я.
Он сдавленно хихикает:
— Я в полном дерьме, хуже не придумаешь. Но я всегда буду давить такую мразь, как Рон Пена.
— Пена был пустым местом. А сможете ли вы так же расправиться с Эженом Даверном, когда он появится?
Тассо делает гримасу:
— Давай не будем об этом. Хочешь что-нибудь выпить?
— Мне бы хотелось опустить прелюдию и узнать, зачем вы меня пригласили?
— Как скажешь. — Тассо массирует запястье правой руки, потом поднимается выше к локтю. — Слышал про Капака и Холодильник?
— Джерри мне сообщил.
— Ты встречался с ним?
— С Райми? — Я качаю головой. — Так, видел пару раз.
— Странный парень, — раздумчиво говорит Тассо, — чужой и холодный внутри. Дорак был подлый сукин сын, но он был человек. Не понимаю, что за птица этот Райми.
Тассо кидает мне куклу. Это двойник Капака Райми. Он напоминает мне, что некогда эта комната была полна кукол. Теперь они отсутствуют.
— Я запер их в стенном шкафу, — объясняет Тассо, когда я удивленно смотрю на пустые стены, — никогда не выносил этих чертовых марионеток. Приходилось их терпеть, когда я играл вторую скрипку при Кардинале.
— Когда кот за порог…
— Вот именно.
Я поворачиваю куклу, рассеянно ее разглядывая.
— Думаете, он мертв? — спрашиваю я.
— Его нельзя убить.
Я улыбаюсь, опустив голову, чтобы Тассо не заметил этой улыбки:
— Вы никогда не казались мне легковерным.
— Так оно и есть. Но, говорю тебе, Капака Райми нельзя убить. Он бессмертен.
— Слышал я эти байки. Я им не верю.
— Я видел это собственными глазами. Его застрелили, зарезали, разорвали на куски и выбросили с балкона. Но этот сукин сын постоянно возвращается. Не знаю как, но он оживает. Его останки пускают по ветру, а несколько дней спустя он создает себе новое тело и возвращается. Если не веришь мне, поговори с Франком и Джерри. Они тоже это видели.
Я неловко ерзаю на стуле:
— Если это правда, тогда что вас огорчает?
— Он никогда не отсутствовал так долго. Обычно он возвращался через три дня. Максимум — через четыре. Никогда дольше не задерживался. Но на этот раз он исчез. Я не знаю, где он. И я не думаю, что он сможет вернуться самостоятельно.
— Но если его нельзя убить…
— Я не знаю, как это объяснить! — раздражается Тассо. — Если бы знал, то не было бы нужды обращаться к тебе.
— Но я-то что могу поделать с пропажей вашего Кардинала?
Левая рука Тассо ползет к правому плечу, и он ожесточенно начинает чесаться.
— Капак пришел повидаться со мной за неделю до своего исчезновения, — говорит Тассо, — он был обеспокоен. Город летит в преисподнюю, и он хотел остановить это падение. Он считал, что виллаки — эти слепые священники…
— Я знаю, кто они такие, — тихо вставляю я.
— …виновники беспорядков. Они сталкивались уже не в первый раз. Капак всегда действовал по-своему. Виллаки этого не одобряли. Он чувствовал, что они подрывают его авторитет. Он попросил меня стать его помощником, чтобы иметь время для общения с ними. Я отказался. В этот же уик-энд он оказался в Холодильнике, и с тех пор о нем никто не слышал.
На этом месте я его останавливаю:
— Но зачем тогда вы вернулись сюда в столь трудной ситуации, если не захотели сделать этого раньше?
— Чувство вины, — отвечает он без обиняков. — Я думал, что Капак справится сам со своими трудностями. Не принял всерьез его предложения. Если бы я помог, возможно, его не было бы сейчас в списке пропавших и город не находился бы на пороге войны.
— Сейчас уже поздновато жалеть об этом.
Тассо пожимает плечами (поднимается только его левое плечо):
