* * *
Стоит прекрасный июльский день, и все идет хорошо. Так хорошо, что я решил выйти из игры, пока работа не захватила меня и я не оказался пожизненно привязанным к этому городу. На востоке все мирно, банды находятся под контролем Змей, и между ними, клуксерами и гвардейцами установлен мир. Я больше не нужен. Пришло время передать власть над Змеями им самим и надеяться, что они не потеряют от этого благоразумия.
Я, в качестве Эла Джири, сказал о своем решении Фло и Дрейку вчера вечером, и мы поздно засиделись, выпивая и предаваясь воспоминаниям о Фабио и прошедших временах. Теперь, как Паукар Вами, я сообщаю об этом Сарду и официально назначаю его вождем Змей. Он просит меня подумать, но не отказывается. Я провел достаточно времени с Сардом и думаю, он понял, что я не бессмертный Сапа Инка. Он никогда не упоминал о человеке, которого видел в пещере, но я уверен, что он знает, что «двойник» и был настоящим Паукаром Вами. Он ведет себя так, словно я их вождь, но я чувствую его облегчение, когда он узнает о моем решении уйти. Он не хочет, чтобы другие узнали о том, что я не Сапа Инка, поскольку это может вызвать раскол.
— Что я скажу им? — спрашивает он. — Как объясню ваш уход?
— Просто скажи им, что я уехал. Это будет достаточное объяснение. Сапа Инка не обязан отчитываться в своих поступках.
Передав Сарду бразды правления, я захожу в заброшенный полицейский участок, где обретается мой отец, и нахожу его устроившимся на стропилах и полирующим свои ногти.
— Теперь ты можешь уходить, — говорю я ему.
Он соскакивает вниз:
— Тебе больше не нужны мои услуги?
— Мир восстановлен, жизнь продолжается. Ты мне больше не нужен.
— Если я уйду, ты уже никогда не сможешь найти меня.
Я криво улыбаюсь:
— Мне это и не понадобится.
— Эл, мой мальчик, — мурлычет он, — если бы я был глуп, то почти поверил бы, что ты мечтаешь увидеть спину своего старого доброго папочки.
— Не знаю, с чего ты это взял, — смеюсь я.
Вами становится задумчивым.
— Было что-то, что я упустил в тот момент, когда Райми пошел за Койей. Взорвав ее, он мог взорвать и мою куклу тоже, этим уничтожив меня. Но я жив. Как думаешь, что с ней произошло?
Я пожимаю плечами:
— Возможно, королева уронила ее, когда они убегали.
— Я подумал об этой возможности, вернулся в туннели и прошел по их пути. Я не нашел ее.
— Она может лежать где-нибудь под кучей мусора, вот и все. Ты всегда обладал дьявольским везением.
— Князь тьмы благоволит к своим любимцам, — усмехается Вами, потом мотает головой, как будто отбрасывая темные мысли. — Мы хорошо повеселились, Эл, мой мальчик. Я буду скучать по тебе, говорю это совершенно искренне.
— Как ни странно, я тоже буду скучать по тебе, — бормочу я, в последний раз окидывая взглядом его бритую голову, жестко очерченные губы, татуировки, нагло блестящие зеленые глаза. — Если бы я попросил тебя перестать убивать, — внезапно вырывается у меня, — ты бы смог это сделать?
— Конечно нет, — усмехается он, — что за бессмысленная просьба?
— Не знаю, — вздыхаю я. — Должно быть, с возрастом становлюсь сентиментальным. — Я протягиваю ему руку. — Береги себя, ты, сукин сын с порочным сердцем.
— Ты тоже, о пошедшее по ложному пути порождение моих чресл, — усмехается он, сжимая мою руку. — Ты мог бы стать легендой, Эл, мой мальчик.
— Лучше оставаться человеком.
— Возможно, — говорит он, отстраняясь от меня, — но это меня никогда не привлекало. Я был рожден для порока.
Отступив назад, он отдает мне честь, потом поворачивается и неслышно выскальзывает из дверей, чтобы никогда больше не появляться в этих краях.
Когда я вхожу в заведение Кафрана, лицо Амы светлеет. Мои татуировки закрашены, короткий ежик покрывает голову — моя первая прическа за это десятилетие. Не знаю, что получится дальше, но подозреваю, что количество седых волос сильно увеличится — во всяком случае, будет любопытно посмотреть.
— Привет, незнакомец, — приветствует она меня, встав на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку.
За последнее время из-за постоянной занятости я редко ее вижу.
— Как дела? — спрашиваю я, идя за ней в конец зала, подальше от занятой ланчем толпы посетителей.
