Райми задумчиво кивает, потом, подняв бровь, смотрит на Даверна:
— Я думал, что ты хочешь вышвырнуть меня из города и возглавить это шоу.
— Так оно и было. — Даверн усмехается. — Но было раньше, а сейчас все повернулось иначе. Наш темнокожий друг показал мне свет в конце туннеля. Мы договорились, что треть города станет моей — и это справедливо.
Райми издает хриплый смешок:
— Придется провести немало переговоров. Но для этого у нас еще будет время. А сейчас имеется несколько более неотложных дел.
— Оставьте их нам, — говорю я ему. — Вы в недостаточно хорошей форме, чтобы преследовать…
— Я перережу горло любому, кто попытается остановить меня, — хрипло выкрикивает он.
— Мы не будем останавливаться и ждать вас, — предупреждаю я.
— Я не отступлю, даже если подохну. — Он усмехается. — Хотя, возможно, так и произойдет.
Кивнув, я прошу Даверна принести нам оружие.
— Еще остались ублюдки? — спрашивает он.
— Пара дюжин или что-то в этом роде. Они наши. Не сопровождайте нас. Когда закончите работу здесь, прочешите туннели наверху — может, там еще найдете несколько священников, — потом возвращайтесь на поверхность и ждите встречи с Кардиналом. — Я поворачиваюсь к Сарду: — Назначаю тебя временным начальником над Змеями. Если я не вернусь, эта должность будет постоянной. Работай с Даверном и Райми. Убедись, что они смогли договориться. Используй свою власть, чтобы создавать и улучшать.
— К чему весь этот разговор о том, что вы не вернетесь? — Сард хмурится. — Вы — Сапа Инка, вы всегда возвращаетесь.
— Кто знает, что может случиться. Ты должен быть готов ко всему. Это приказ, солдат.
Став по стойке «смирно», он салютует:
— Есть, сэр!
Сард и Эжен Даверн подозрительно меряют друг друга взглядом, но и только. Винтовки остаются на местах. Это начало, вероятно, не нежной дружбы, но хотя бы рабочего сотрудничества.
Я оглядываюсь на Капака Райми, моего отца и Аму. Все они уже вооружились, а Райми позаимствовал одежду мертвого виллака. Они готовы к боевым действиям.
— Давайте закончим это дело, — бросаю я, и мы отправляемся в погоню за сбежавшей Койей и ее окружением.
Из пещеры выходят несколько туннелей, но только один из них достаточно широк и высок, чтобы по нему можно было пронести кровать Койи. В нем нет света, но мы берем светильники, стоящие на полу. Триста футов туннель идет прямо, потом делится на два других одинаковой ширины и высоты. Мы останавливаемся в точке разветвления, ища следы беглецов, но не находим их.
— Нам надо разделиться пополам, — решает Вами. — Ама и ее поклонник могут пойти…
— Нет! — прерывает его Райми, делая шаг вперед. Он волочит левую ногу, но всю дорогу не отстает от нас, держась на голой решимости и ненависти. — Они свернули в левый туннель.
— Вы уверены? — спрашивает мой отец.
Райми кивает:
— Я провел столько времени, прикованный к этой вонючей ведьме, что могу почувствовать ее запах с другого конца города. Нам налево.
Вами смотрит на меня для подтверждения, и я киваю:
— Пойдем туда, куда он показывает.
— Отлично. — Киллер сворачивает в левый туннель.
Я поспешно отправляюсь за ним, Ама и Райми идут сзади.
Каждый раз, когда мы доходим до пересечения с другими туннелями, Райми выбирает, куда поворачивать. Если он вдруг ошибется, мы потеряем их навсегда. Мы перебираемся через несколько небольших завалов, первый раз сталкиваясь с трещинами и обрушениями. Я указываю на них своему отцу и спрашиваю, что он думает по этому поводу. Но Райми отвечает раньше:
— Многие туннели и пещеры заброшены, но виллаки не заботятся даже и об этих. Они ленивы и самонадеянны. Эта тропа была проложена много десятилетий назад на случай отступления, но они уверовали в свою непобедимость, особенно когда Дорак и я дали им такую свободу. — Он с отвращением качает головой. — Если бы я знал, что их так просто победить, то стал бы преследовать их много лет назад.
— Вы бы не нашли их, — говорю я. — Они бы ускользнули неизвестно куда и напали бы на вас в самый неожиданный момент. Мы только сейчас раскусили их, и то лишь потому, что они были так близки к победе и просто не ожидали подобного хода событий.
