— Ну вот! Я же говорила!
Мазур отмахнулась.
— Ай, Милка, не строй из себя пророка.
— Да ладно тебе, не серчай.
Ванесса ничего не сказала и уплыла в душевую, напевая и помахивая в такт зубной щёткой. А Короткий сел за стол и, на вопросительный взгляды команды, приподнял бровь.
— А что особенного? Мы тоже люди…
Шило потыкал в него вилкой с картошкой.
— Я, Аркашка, горжусь тобой. Такую ба… э-э… женщину завалить… Это что-то…
— Господи. Шило, кто тебя воспитывал?
Короткий вздохнул, помотал огорчённо головой. Что, мол, возьмёшь с этого некультурного обормота.
Ванесса вышла из душа одетая с иголочки, села за стол, внимательно осмотрела команду. И принялась за картошку с молоком. Ментат! Ей ничего спрашивать не надо. Прожевала и, всё-таки, спросила ни на кого не глядя.
— Я только не пойму — чему вы радуетесь.
Бабка, как всегда выдала прямолинейное.
— Я, лично, за тебя радуюсь. Хватит уже монашкой жить.
— Монашкой?… Я произвожу именно такое впечатление?
— Нет. Ты производишь впечатление хорошо отлаженного механизма.
Ванесса задумалась. Короткий успокоительно положил ладонь на её руку, лежащую на столе. Та глянула на него, вздохнула.
— Наверно ты права.
Потом добавила.
— Спасибо вам. Вам всем.
Ответил за всех Шило.
— Да ладно… Главное, чтобы не худела.
Вот зараза. Брякнул — ни к селу ни к городу. Но всем стало смешно.
И тут Скорый протолкнул свою идею. Под шумок, так сказать. Он начал издалека.
— Ребята, а тут в Полисе бывают какие-нибудь праздники?
Все старожилы удивились.
— Какие ещё тебе праздники?
А Бабка добавила.
— Тут вся жизнь, сплошное веселье. Чего тебе ещё нужно? Первое мая?
— Ну, например… церковные… православные.
Бабка пояснила ему как младенцу.
— Скорый, тут календаря нет! Тут нет времён года! Тут нет равноденствия! Тут вообще нихрена нет!
Вот тут Пашку оглоушило. Он ведь не интересовался — как тут отсчитывают течение времени. Ну, сутки, часы, минуты… это понятно. А год?!
— Подождите! Подождите. А… А как же тут считают даты? Вот я например, появился тут первого февраля 2015 года. Отсюда ведь можно вести отсчёт.
Старожилы криво усмехнулись. Бабка продолжила пояснять.
— Вот примерно тысячу двести дней назад, твой кластер уже перезагружался. И через такое же время он перезагрузится снова. И там снова будет первое февраля 2015 года. Вот и объясни мне, с какого момента вести отсчёт.
Пашка поставил локти на стол и обхватил голову. Давненько его так не ошарашивали.
А дед Максим осторожно и испуганно спросил.
— Так это что?… Это что выходит?… Пасхи что ли не будет?… И сочельника?
— Не будет, Дед. Уж извини.
Дед откинулся на спинку стула и уставился в одну точку. Застыл в шоке.
Но Пашка не сдавался.
— А как же церковь дни считает?
— Я не знаю, — отвечала Бабка, — никогда не интересовалась. Календарь тут простой. Десять дней, это типа — неделя, называют «декадой». Десять декад — сотня. Это типа, ну примерно… как бы, месяц. Десять сотен — тысяча или «миллениум». Вот и всё. Куда тут засунуть пасху?
Все задумались о перипетиях местного календаря.
Потом Дугин вспомнил, к чему он начал этот разговор. Махнул рукой.
— Да и Бог с ним, с этим календарём. Я вот что хочу сказать… А что если мы праздник устроим? А? А то… как-то… Пф…
Бабка подозрительно поинтересовалась.
— А какой именно праздник ты собираешься тут устроить?
— Я думаю, надо хороший праздник закатить. Например — свадьбу.
И все уставились на Беду с Шилом. Машка удивлённо спросила.
— Мою… То есть — нашу свадьбу?
А Шило сразу засиял. Замечтал.
— А что! Это идея хорошая! Мне нравится! Представляешь Маш — ты, во всём белом. Я во фраке. В церкви ладан. Поп всякую хреновину бубнит. Колокола звенят! Тройка с бубенцами! Свадебное турне! А?! Как тебе?!
Беда осадила.
— Ну и куда ты «турнёшь»? В Отрадный, заражённых пострелять. А тройку где возьмёшь? Тут, в этом Улье, всех лошадей твари сожрали.
Пашка встрял.
— Ребята, не ссорьтесь? Мы, все вместе, обязательно что-нибудь интересное придумаем.
Бабка тоже загорелась.
— Идея мне нравиться. Это же первая свадьба в Полисе. Представляете? Первая!… Уж подарков-то надарят — не утащить! Может администрация дом выделит…
