— На удивление нормальный. Достаточно приятный. Не очень разговорчивый, однако это неудивительно: первый раз в Шэдоуз-Фолле. Свое детство здесь он абсолютно не помнит. Леонарду кажется, что он знал Харта мальчишкой, а вот я его не помню. А ты?
— Нет, — покачала головой Рия. — Я проверила старые записи, как только услышала о его возвращении. Мы учились в одной школе, в одном классе, все мы четверо, но ни ты, ни я, ни кто-либо другой, с кем я тогда общалась, не может его вспомнить. И это не просто совпадение. Мне кажется, это Время опять вмешивается в наши воспоминания.
— Леонард же его помнит.
— Леонард мертв. От мертвых скрывать проще.
— Может, поэтому Леонард отвел Харта на встречу с Дедушкой-Временем. Леонард всегда любил докапываться до сути. — Эриксон неожиданно улыбнулся. — Хотел бы я установить жучка на стене во время их беседы. Но что бы там ни произошло, они все как воды в рот набрали. Харт отправился поглядеть на свой старый дом. Надеюсь, он готов к потрясению. С тех пор, как его родители скрылись, никто там не жил. Я поручил одному из моих людей приглядеть за Хартом. Так, на всякий случай. А что с Леонардом — не в курсе. Его нигде нет. Как бы там ни было, Харт мог попасть и в худшую компанию.
— То есть ты считаешь, что они с Леонардом встретились не случайно?
— А ты считаешь, Время вмешивается так открыто? — сдвинул брови Эриксон.
— Время. Или город. — Покачав головой, Рия пожала плечами и опять сменила тему. Эриксон не возражал. Даже спустя столько времени воспоминания об Эше причиняли ей боль. Рия посмотрела на город, простирающийся внизу. — Все разваливается, Ричард. Пророчество Харта лишило мужества очень многих. Они боятся самих себя и самого города. Люди перестали доверять друг другу. Если бы только убийства или только возвращение Харта, я думаю, мы бы справились, но то и другое вместе сводит город с ума. И я, черт возьми, никак не могу подобрать слов, чтобы успокоить народ. В поисках убийцы мы теперь не ближе, чем тогда, когда нашли тело Лукаса в луже крови на полу в доме Сюзанны. Город ищет кого-то или чего-то, кого можно было бы обвинить, и если мы в скором времени не покажем им козла отпущения, они найдут его сами. Все ждут следующего убийства, последней капли. А когда это произойдет, люди нашего города ринутся к обрыву, как накаченные амфетаминами лемминги.
— Восхищаюсь твоим даром выражаться нестандартно, — сказал Эриксон, чтобы что-то сказать. Ему никогда прежде не приходилось видеть Рию такой угнетенной и подавленной. Такой уязвимой. — Мы делаем все, что в наших силах, — сбивчиво проговорил он. — Мои помощники защитят Харта от нападения, поскольку он сам пока скромничает. Помимо этого, мы пока ничего не можем поделать. У нас на руках все судебные и волшебные доказательства, но все это, вместе взятое, пока не дало нам ключа. Нет у нас ни мотива, ни свидетелей, ни орудия убийства. Как нет и ничего объединяющего жертвы. Они могли быть выбраны наобум по причинам, разобраться в которых под силу лишь безумцу.
— Все так, — согласилась Рия. — Продолжай. Вдохни в меня надежду, прошу тебя.
— Если ищешь оптимизма, ты нашла не того утешителя. Сам факт моего присутствия здесь может дать тебе лишь надежду на чудо.
— Кто знает... — устало пожав плечами, сказала Рия. — Вдруг нам повезет. Кладбища — места специфичные, особенно в Шэдоуз-Фолле. Здесь, в такой близости от смерти, реальность истончается. А в свете последних событий, может, нечто или некто подаст нам знаки, которые мы будем в состоянии понять. Как ты считаешь, это звучит так же безнадежно, как я это выразила? Нет, не отвечай, я не хочу знать.
— Ты и вправду готова выслушать по-настоящему плохие новости? — спросил Эриксон, не глядя на нее. — Я не собирался рассказывать тебе ничего до тех пор, пока не найду достаточно крепких доказательств... Да ладно, черт с ними, с доказательствами! Мне надо выговориться, иначе сойду с ума. Еще двое пропали. Никаких предпосылок, никаких угроз. И никаких следов. Выводы делать рановато, но готов спорить, они будут жертвами номер восемь и номер девять.
