– Марат не позволит услать Дюпре, пока не убедится, что тот сделал свое дело. Вы не должны и шагу ступить из дома, пока существует хоть малейшая возможность встретиться с ним.
– А подкуп возможен? – спросил Жан-Марк.
– Не сейчас. Быть может, позже.
– Значит, нам придется оставаться в Париже, пока Дюпре не отошлют? – Жюльетта пыталась хоть как-то привести мысли в порядок. – Не нравится мне это. Вокруг площади слишком много жилых домов, и наше пребывание здесь недолго останется секретом. Независимо от того, насколько осторожными мы будем.
Жан-Марк с минуту раздумывал.
– Я могу попросить Робера распустить слух о том, что Филипп приехал из Вазаро, чтобы помочь своим двум сестрам, вынужденным бежать из своего дома на севере после захвата пруссаками Вердена.
– Это возможно, – отозвался Франсуа. – При условии, если в отношении женщин не будет предпринято официального расследования. – Он повернулся к Филиппу:
– Вы останетесь здесь, чтобы придать правдоподобие этой истории?
Филипп кивнул:
– Конечно. Я пробуду здесь сколько нужно.
– Катрин не захочет, чтобы вы здесь были, – заявила Жюльетта. – Она не желает вас видеть.
– Я постараюсь не попадаться ей на глаза. – Голос Филиппа звучал твердо. – Но мое место здесь – помочь Жан-Марку и Катрин…
– Пока сойдет и эта история, – заметил Жан-Марк. – Вы дадите мне знать, Эчеле, если появится какая-то опасность?
– Заверяю вас, что ни Жорж-Жак, ни я не желаем, чтобы этих женщин арестовали. Это поставит нас в крайне неловкое положение. – Франсуа повернулся к двери:
– Я сообщу вам, когда Дюпре покинет Париж.
– Подождите, – задержала его Жюльетта. – Этого недостаточно. Филипп – чужой в Париже, и, кроме того, может стать известно, что подопечная Жан-Марка жила в аббатстве. Это вы должны придать правдоподобие нашему присутствию здесь. Раз вы работаете на Дантона, то вас должны знать. Заходите с визитом по крайней мере через день.
– У меня нет времени на…
– Заходите так часто, как будет возможно, и не задерживайтесь надолго. – Жюльетта насмешливо улыбнулась. – И наденьте свою трехцветную кокарду, чтобы все знали, как верны правительству живущие в этом доме.
Франсуа встретился взглядом с девушкой.
– Мне нет нужды носить свои убеждения на шляпе.
– Это вам не повредит. Не волнуйтесь, мы хотим видеть вас не больше, чем вы – нас. – Улыбка Жюльетты исчезла. – Да, и на досуге поразмышляйте над тем, почему вы оказались в аббатстве Де-ла-Рен.
Франсуа с минуту молча смотрел на нее.
– Я могу иногда заходить, если буду поблизости.
Он повернулся и вышел из салона.
– Подождите. – Жюльетта последовала за Эчеле в вестибюль. К своему удивлению, она обнаружила его у закругляющейся лестницы.
– Как она? – понизив голос, спросил Франсуа, смотря вверх.
– Плохо. Она видит сны и просыпается с криками. Она не ест и… – Жюльетта постаралась взять себя в руки. – Тот человек, которого я убила, кто он был?
– Марселец. Его звали Этьен Мальпан.
– Вы знаете, как он выглядел?
– Да.
– Опишите его.
– Он мертвец.
– Очень смешно.
– Я нахожу, что смерть придает некую анонимность внешности. Почему вам вдруг стало так интересно знать, как он выглядел?
– Было темно, и Катрин не видела, кто на нее набросился. Она сказала, что у них не было лиц, и это ее тревожит.
– И вы пытаетесь придать им лица ради нее? – С минуту Франсуа молчал. – Этьен Мальпан был светловолосым, около сорока лет, крупным, полным мужчиной.
– Я помню, он был большой. А какого цвета у него были глаза?
– Не помню.
– Так узнайте.
– Я что, должен пойти на кладбище и, если его еще не похоронили, велеть поднять ему веки?
– Ей нужно лицо с глазами. А вы не производите на меня впечатление чрезмерно брезгливого человека.
Франсуа покачал головой:
– Вы что, никогда не сдаетесь?
– Ей нужно лицо.
Франсуа открыл дверь.
– Вы сделаете это?
– Отстаньте от меня!
В высоком вестибюле эхом отозвался звук захлопывающейся двери.
– Вам следует быть поосторожнее. Он опасный человек.
Жюльетта обернулась и увидела Филиппа.
– Почему вы так уверены?
– Пытаясь разузнать, где живет Эчеле, я немного расспросил о нем. Номинально он агент и клерк Дантона, но не это его основная обязанность.
