Полиция, несомненно, прочесала каждый миллиметр. И допросила каждого проживающего или работающего в этом районе.
И все же.
Все же? Ходить по замкам и вынюхивать — бессмысленно. Однако он был почти уверен, что Рука каким-то образом связан с этой местностью. Остается выяснить, как именно. И все же: при чем тут, черт возьми, он, Фредрик Дрюм?
Вопрос, требующий последовательного осмысления. Кто знал, что он отправляется в Сент-Эмильон и теперь находится в этом городе? Знали все его друзья в Осло плюс энное количество читателей рекламных полос в столичной «Дагбладет». Там была напечатана небольшая, но достаточно лестная заметка о том, что знаток вин Фредрик Дрюм, по прозвищу Пилигрим, один из совладельцев изысканного ресторанчика «Кастрюлька», выезжает в расположенный по соседству с Бордо городок Сент-Эмильон, чтобы дегустировать и закупить отборные вина. Словом, число норвежцев, осведомленных о его местонахождении, может быть достаточно велико.
Кто еще? Да вот: его добрый английский друг, ученый-археолог Стивен Прэтт. Перед отъездом из Осло Фредрик говорил по телефону с Прэттом и упомянул, что собирается в эти края. Кроме него он как будто никого не извещал.
Дальше. Были у него раньше какие-нибудь дела, связанные с Францией? Ну как же: на страницах одного английского научного журнала Фредрику довелось участвовать в оживленном и достаточно остром споре с неким Филипом де Моньяком, профессором, по вопросу о том, могли ли обнаруженные во множестве в приморье Южной Франции мегалитические памятники быть снабжены древними надписями. Фредрик отвечал утвердительно, приводя в доказательство фотографии, но допускал, что за тысячи лет эрозия стерла большинство письмен. Де Моньяк настаивал на том, что на менгирах ничего не высекалось. Кстати, этот профессор жил по соседству с испанской границей, то есть не так уж далеко от Сент-Эмильона.
Другие контакты? Фредрик вспомнил, что года два назад обращался в один археологический музей в Париже с просьбой прислать фотографии и зарисовки галло-римских керамических сосудов. Его интересовали орнаменты. Ему ничего не прислали, даже не ответили.
И наконец, этот конкурс дегустаторов с участием мсье Валета из Сент-Эмильона. Больше ему сейчас ничего не приходило в голову.
Он продолжал рассуждать. В каких конфликтах Фредрик был замешан за последние годы? Он покачал годовой. Во многих, слишком многих. Но не настолько же серьезных, чтобы кто-то пожелал убить его? Правда, был один заметный эпизод: в Гватемале дошло чуть не до потасовки с тремя американскими авантюристами из-за права исследовать один храм, который они считали чуть ли не своей собственностью. С помощью интриг и отвлекающих маневров Фредрик сумел перехитрить их. В храме находились рельефы, свидетельствующие, что древние жители страны занимались пчеловодством и обрабатывали мед. Он сделал зарисовки, которые потом опубликовал.
Фредрик прошелся взад-вперед по номеру. Он по-прежнему не видел, за что ухватиться.
Френология. Это слово вдруг всплыло в его сознании. Мсье Найджел Мерло, виноград Мерло. Странный тип, заслуживающий более пристального внимания. Как называется его кооператив, где находится? «Ла Кав Руж»… Фредрик снова обратился к карте, на которой были обозначены замки с винодельческими комплексами. Надо же! В самом центре загадочных событий. Рядом с Шато де ль'Эрмитаж и Шато Мадлен.
Френология.
Дьявольская наука. Изучение костей. Якобы по костям и черепу человека можно определить его умственные способности. В Кинтана-Роо на полуострове Юкатан Фредрику встретился один одержимый френолог. Американец. Который собирал черепа. Платил, по его словам, сотни долларов за высушенные головы индейцев.
Многие американцы вложили капитал в здешние винодельческие предприятия.
Стоп, Фредрик, ты раз за разом уходишь куда-то в сторону, остановись, ты устал, теряешь нить.
Два стакана воды. Часы над кроватью показывали половину девятого. Он решил пообедать в ресторане отеля.
Посетителей было мало, и его никто не беспокоил. Фредрик выбрал место в углу, спиной к стене, лицом к выходу. Ничего неожиданного не произошло.
