Климов усадил Кальтэ в кресло перед панорамой и подобрал пейзаж: лесная опушка с неширокой речкой в спокойных берегах. Иллюзия была полной: легкий ветерок доносил запах спелых трав, по-летнему грело солнце.
— Как это случилось? — спросил биолог, повернувшись к пилоту.
— Неожиданно, как всегда бывает при встречах с горгонами. Выехали на съемки — и не вернулись. Через несколько часов их нашли. Состояние вы видели.
— Не думал я, что это настолько серьезно, — через некоторое время задумчиво сказал Климов. — В справочнике о них сказано всего несколько слов: физическая природа мало изучена, в чем-то схожа с нашим северным сиянием…
— Не совсем, — возразил пилот и кивнул на экран. — Такая же безмятежность: лес, поле, солнце — и вдруг из почвы начинает сочиться изумрудно-зеленый или серебристо-голубой пар или с неба опускается клубок тумана, а через мгновение в воздухе появляются диски величиной с тарелку. Почти прозрачные, с темными пятнами неопределенной формы. Зрелище потрясающее. Финал — паралич. Пораженных горгонами приходится, как правило, госпитализировать.
— Вы сказали, туман зеленый или…
— Окраска свечения зависит, видимо, от напряжения гравитационного поля.
— Так это газ?
— Не совсем… — опять возразил пилот.
— Вам лично приходилось встречаться с горгонами?
— Сотни раз.
— Как же вам удалось спастись? Вы — меткий стрелок?
— Нет. Опередить горгон невозможно, как и защититься от них. Просто они на меня не действуют.
— Вы хотите сказать, что они действуют не на всех?
— Да.
— Это чрезвычайно важно! — воскликнул Климов. Может быть в этом разгадка? Вы обратили внимание на выражение лиц у пострадавших?
Кальтэ кивнул, с интересом взглянув на биолога.
— Состояние аффекта, при котором нетрудно переступить границу разумного. — Пилот нахмурился.
— Лично я, кроме страха и агрессивности, на лицах у них ничего не заметил.
— Может быть, может быть… — рассеянно согласился Климов, думая о чем-то своем. — Оказывается, горгоны гораздо опаснее, чем я предполагал. А наши люди фактически остались без зашиты, ведь что я могу предложить как специалист, сидя здесь, на Кобосе?
— Я завтра вылетаю на Астру. Могу вас захватить.
— Вы представить себе не можете, как меня обяжете. В лучшем случае я мог попасть на Астру с рейсовым звездолетом почти через год. — Биолог в порыве благодарности схватил пилота за руку.
Но тот остановил его.
— Не стоит благодарности. Я руководствуюсь и чисто эгоистическими соображениями: вдвоем веселее.
Климов, воодушевившись, начал было излагать свои планы защиты от горгон. Но ему помешал Вильсон, один из пилотов американского корабля. Длинный, худой, с полуприкрытыми, будто сонными глазами, он слегка кивнул головой в знак приветствия и сказал пилоту:
— Доктор просит вас к себе. — И тотчас ушел.
Худое острое лицо Вильсона было спокойно, даже равнодушно, но что-то в его взгляде встревожило Климова, и он пошел вместе с пилотом.
Дверь в комнату Джефферсона — командира корабля — была приоткрыта. Миновав ее, Климов внезапно оглянулся: Джефферсон стоял на пороге и смотрел на них со странным выражением. Встретившись взглядом с Климовым, он мгновенно преобразился: улыбнулся широко и дружелюбно. «Оборотень», — подумал Климов: ему давно казалось, что Джефферсон и его пилоты неискренни, что-то скрывают. За поворотом коридора он спросил у пилота:
— Вы знакомы с Джефом?
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Мне не нравится, как он сейчас смотрел на нас, точнее — подглядывал.
— Пустяки, — беспечно ответил пилот.
Но Климов все-таки рассказал Кальтэ все, что знал об этой странной троице, космических бродяг.
— Подозрительно ведут себя. Не вызвали аварийную службу, ремонт ведут сами. Очень спешат, нервничают. Перед их прилетом по межпланетной связи объявили о появлении в нашем районе пиратствующего корабля. Начальник госпиталя запрашивал информационный центр, но сейчас, вы знаете, сезон магнитных бурь. Ему не ответили, возможно, не приняли запрос.
Кальтэ слушал внимательно.
— Откуда они, вы говорите, прилетели?
— С Агеноры, кажется. Впрочем, это они так говорят.
Кальтэ немного подумал, потом уверенно сказал:
