Решив извлечь хоть какую-то выгоду из присутствия Джилли, она спросила:
— А вы были здесь, когда умер Дарак?
— Да, но мне было всего четыре года. Я совсем не помню его, — ответил Джилли, тоскливо наблюдая за тем, как она откусывает кусочек печенья.
Глубоко разочарованная его ответом, Эвелинда не спеша проглотила печенье и задала следующий вопрос:
— Значит, когда погиб Лиам, вам было четырнадцать лет?
— Да, но в это время я навещал родных своей матери, — рассеянно сказал он и облизнулся, провожая глазами очередной кусочек печенья, исчезавший у Эвелинды во рту. — Вкусно, да?
Она проигнорировала его вопрос и задала свой:
— Ну а когда умерла Мэгги, вы, наверное, были здесь?
Джилли кивнул, но тут же отрицательно затряс головой:
— Нет, мы с Рори охотились.
Эвелинда раздраженно прищелкнула языком — опять то же самое, никакой полезной информации. Люди, с которыми удалось поговорить до сих пор, либо находились бог знает где в самое интересное время, либо и вовсе уклонялись от ответов. Покачав головой, она решила пока вернуться к обязанностям хозяйки замка, встала и отправила в рот последний кусочек печенья.
— Куда вы идете? — спросил Джилли, немедленно оказываясь на ногах.
Он еще вопросы задает! Эвелинда подняла брови и проглотила остатки лакомства.
— Я хочу подняться в солар и посмотреть, что там можно сделать. Пока он совершенно непригоден для жилья.
— О, — замялся Джилли, переводя взгляд с Эвелинды на двери кухни. — Ну тогда, может, я быстро сбегаю на кухню. Вдруг удастся выпросить у Бидди печенье.
На сей раз Эвелинда только вновь приподняла брови и, не отвечая, направилась на второй этаж. Поднимаясь по лестнице, она дважды обернулась, и оба раза видела внизу Джилли, по-прежнему стоявшего у стола и смотревшего ей вслед.
Только подойдя к солару, она услышала, как скрипнули двери кухни, и остановилась. Переждав волнение и стараясь действовать спокойно, она повернула обратно и с облегчением вздохнула, обнаружив, что главный зал совершенно пуст. Очевидно, Джилли решился наконец зайти в кухню.
Мгновенно подхватив юбку, она устремилась вниз по лестнице. Если поторопиться, возможно, получится улизнуть из башни, пока мужчина не вернулся. Пробегая по главному залу, Эвелинда опасливо скосила глаза на кухонные двери. Окажись здесь снова Джилли или еще кто-нибудь, она не осмелится выйти во внутренний двор из опасения, что Каллену об этом доложат. Он, несомненно, будет недоволен. Ведь его приказы носили совершенно недвусмысленный характер — он запретил ей выходить из башни, правда, не позаботился что-либо объяснить. Эвелинда понятия не имела, чем вызваны такие строгости. Возможно, муж боялся вновь обнаружить ее в загоне? В любом случае ей страшно надоело постоянно сидеть взаперти. Наверняка краткий визит в конюшню к Леди никому не причинит вреда. По крайней мере если пройдет незамеченным. При этой мысли Эвелинда невесело усмехнулась и, проскользнув в двустворчатую дверь, побежала вниз по наружным ступеням.
В этот час внутренний двор был практически пуст — мужчины во главе с Калленом отправились на ратные тренировки поддерживать форму. Эвелинде удалось преодолеть расстояние до конюшен, не встретив никого, кто мог бы потом поведать мужу о том, что она в его отсутствие расхаживает то здесь, то там.
Торопливо войдя в прохладное полутемное помещение конюшни, она внимательно огляделась по сторонам и с облегчением вздохнула — тоже совершенно пусто. Слегка успокоившись, Эвелинда достала из кармана припасенное яблоко и пошла к стойлу своей лошади.
Леди страшно обрадовалась, увидев хозяйку. Со времени их последней прогулки прошло больше недели! Эвелинда почувствовала себя виноватой — несомненно, лошадь тосковала не меньше, чем она сама. Надо все-таки совершить коротенькую поездку верхом.
— Ваш муж знает, что вы здесь?
Эвелинда подпрыгнула от испуга, обернулась и увидела прямо перед собой — в проходе между рядами стойл — Мака, ведущего под уздцы серого в яблоках коня.
— Я просто хотела проведать Леди, — сказала Эвелинда, наблюдая за тем, как Мак в соседнем стойле расседлывает коня.
