Эвелинда уныло подумала, что ей, вероятно, придется изучить заклинания, привораживающие удачу, и таким образом защищать себя в зловещем замужестве.
— Переоденься, — отдал короткий приказ Каллен, останавливаясь у нижней ступени лестницы на второй этаж и опуская жену на ноги.
— Во что, милорд? — раздраженно спросила Эвелинда. — Мне нечего надеть, кроме тех платьев, которые я нашла в спальне, и любое из них будет так же велико, как это.
— Что? — переспросил он, и его лицо вдруг стало совершенно непроницаемым.
— Вы меня прекрасно слышали, — огрызнулась Эвелинда, не в силах сдержать раздражения. И только неслышно вздохнула, когда, взглянув на Коминов, обнаружила, что они остановились у столов и жадно ловят каждое слово.
— Конечно, у тебя есть другая одежда, — продолжал настаивать Каллен. — Возьми одно из своих платьев.
— Одно из моих платьев? Откуда? — спросила Эвелинда, резко поворачиваясь к нему. Долго копившаяся обида вырвалась наружу: — Вы увезли меня из д'Омсбери без моей горничной, без моей лошади, не говоря уже об одежде или хотя бы гребне.
Каллен раздраженно хмыкнул и покачал головой:
— Конечно, я привез твою одежду. Я сам упаковал ее, когда все думали, что мы в постели подтверждаем брак.
Эвелинда заметила, как Комины, подняв брови, многозначительно переглянулись. Ей захотелось крикнуть им, что с тех пор все изменилось, брак подтвержден, в самом деле, она уже достаточно натерпелась всяких двусмысленностей!
— И гребень я туда тоже положил, — добавил Каллен, вновь привлекая к себе ее блуждающий взгляд.
— Куда? — в замешательстве спросила Эвелинда. Действительно, в ее спальне в д'Омсбери он на некоторое время скрылся из виду и чем-то шуршал, должно быть, укладывая вещи.
— В мешок. Он в нашей комнате, — заявил Каллен.
Эвелинда уставилась на мужа. За последние несколько минут он произнес больше слов, чем за все время, прошедшее с их первой встречи.
Испытывая большое облегчение от услышанного, она тем не менее не могла совладать с собой и буквально кипела от ярости. Скажи он об этом раньше — по дороге из д'Омсбери или даже сегодня в постели, — скольких унизительных испытаний ей удалось бы избежать! Она надела бы одно из своих собственных платьев, и оно прекрасно облегало бы ее фигуру, а не бесстыдно выставляло напоказ перед соседями, которых она встретила бы достойно и собранно. Вся эта неразбериха произошла только по его вине.
Кое-какие отборные выражения готовы были сорваться с ее языка, и Эвелинда приготовилась высказаться, но вовремя закрыла рот и отвернулась. Она успела основательно скомпрометировать себя в глазах соседей и не желала усугублять положение. Как бы то ни было, позже у них с мужем состоится очень серьезный разговор.
Подхватив юбку и твердо печатая каждый шаг, Эвелинда устремилась вверх по лестнице.
Чеканной поступью она прошествовала через холл второго этажа. Ее шаги не стали тише, когда она вошла в дверь и двинулась по комнате, свирепо оглядываясь по сторонам в поисках мешка, о котором говорил муж. Сначала она решила, что здесь ничего нет, но потом вспомнила мягкий шорох, раздавшийся в темноте у противоположного края кровати ночью после приезда. Обойдя вокруг, она остановилась с той стороны, где спал Каллен, и посмотрела на пол. Пусто.
Она уже практически развернулась с тем, чтобы промаршировать обратно вниз и обрушиться на мужа, но внезапно заметила уголок ткани, торчавший из-под кровати.
Подойдя поближе, Эвелинда нагнулась, ухватилась за ткань, потянула ее на себя и вытащила мешок. Скорее всего муж случайно пнул его ногой и задвинул под кровать, ложась спать прошлой ночью или растирая Эвелинду бальзамом сегодня утром. И при этом не сказал ей о мешке ни слова, иначе она хорошенько поискала бы гораздо раньше.
Закрыв глаза, Эвелинда на мгновение задержала дыхание, потом медленно выдохнула.
«Терпение!» — сказала она себе, встала, положила мешок на кровать и развязала его. Пошарив рукой внутри, Эвелинда вытащила первую попавшуюся вещь. Это оказалось темно-зеленое платье, одно из ее самых любимых. За ним последовало красное, тоже любимое. Сорочка, потом еще одна. Эвелинда нащупала что-то твердое и вынула гребень. Затем подняла мешок, перевернула, вытряхнула все его содержимое на кровать и глубоко вздохнула.
