– Дурочка, – сказала Мэрилин самой себе, – ты все сделала правильно. Нет смысла пытаться выглядеть не такой, какая ты есть на самом деле. Хотя… нет, все отлично, – уверила Мэрилин себя и торопливо направилась к двери соседней каюты. – Миссис Квинс, вы готовы?
Себастьян ждал их внизу. Он казался необыкновенно красивым в вечернем сюртуке из белого габардина и белоснежной сорочке с оборками. Загорелое лицо и черные волосы составляли поразительный контраст с белым костюмом. Глаза Себастьяна остановились на Мэрилин и, казалось, упивались ее красотой. Терпение, проявленное при одевании, было полностью вознаграждено. Себастьян поприветствовал обеих дам и с трудом отвел взгляд от Мэрилин, обращая внимание на миссис Квинс.
Поддерживая непринужденную светскую беседу, он отвел их в зал и проводил к тому же самому столику, что и в предыдущий вечер, объясняя, что зарезервировал его на все время путешествия.
– Как жаль, что мы не поступили так же, Себастьян. Если бы не вы, мы бы стояли, ожидая, пока освободятся места, – сказала миссис Квинс, поглядывая на входную дверь, где множество людей ожидали своей очереди.
– Повторяю, миссис Квинс, ваше общество доставляет мне большое удовольствие, – произнес Себастьян, глядя на Мэрилин.
Девушка почувствовала, как вспыхнула под его взглядом. Почему этот человек заставляет ее краснеть? Почему она вдруг теряет дар речи в его присутствии? Почему она ведет себя как школьница, а не как владеющая собой молодая леди, получившая хорошее воспитание и окончившая школу? Почему, когда ей хочется показать себя с наилучшей стороны, уверенность покидает ее? Но потом, стоит Себастьяну взглянуть на нее, все опасения исчезают, и Мэрилин словно расцветает, радуясь его вниманию. Сердце ее билось учащенно, и, казалось, сам воздух, которым она дышала, придавал сил. Себастьян помогал ей чувствовать себя настоящей женщиной.
Но та ли она женщина, которая может понравиться Себастьяну? Мэрилин молила Бога, чтобы это было именно так.
Себастьян едва прикоснулся к еде. Он не ощущал голода, словно его насыщало одно лишь присутствие Мэрилин. Весь вечер молодой человек не сводил с нее глаз. Ему нравилась эта девушка: стройная и гибкая, сдержанная, спокойная. Не болтает непрестанно. Обладает грациозной, почти королевской осанкой. В ее присутствии он чувствовал себя глупым увальнем. Он, Себастьян Ривера, о котором иной раз говорили как о самом закоренелом холостяке Манауса.
Иногда, когда Мэрилин смотрела на него, ожидая ответа на свой вопрос или просто слушая, Себастьян чувствовал, что может стать таким, каким она захочет его видеть. Возможно, мужчиной, чье мнение она ценит, слова которого имеют для нее значение. Себастьян верил, что Мэрилин раздумывает над его словами, прислушивается к нему в отличие от большинства женщин, которые терпеливо дожидаются, пока мужчина закончит фразу, чтобы снова перевести разговор на себя. Или же на протяжении его речи проверяют, не перекосились ли их шляпки, не выбились ли волосы из их диковинных причесок, или поигрывают своими перчатками, или – еще хуже – хихикают после каждого высказывания мужчины.
Себастьян верил, что Мэрилин интересовалась им самим, тем, что он говорил и думал. И ему хотелось надеяться, что этот интерес подлинный. Мужчины чувствуют такие вещи. Сознавая уважительное отношение девушки, Себастьян поймал себя на том, что более тщательно взвешивает слова, старается быть осторожнее в своих шутливых замечаниях. Он сам нравился себе таким и очень хотел понравиться Мэрилин. Ему было хорошо с нею. Рядом с этой девушкой Себастьян чувствовал себя настоящим мужчиной.
После ужина молодые люди вышли на палубу. Ночь была душной. До них доносился шум колес парохода, которые безостановочно вращались, неся роскошное судно по темным водам Амазонки.
Звезды мерцали в ночном небе, заливая лица влюбленных мягким призрачным светом. Полумесяц был похож на дольку апельсина, слегка покачивающуюся на небесах. Мэрилин глубоко вдохнула воздух тропиков, чувствуя себя счастливой под волшебным бразильским небом, а близость Себастьяна еще больше радовала девушку.
