— Что это вы стали таким подозрительным, мистер Бриджес? — произнесла Роза невинным тоном. — Просто Эмили расхотела носить очки. Вы должны знать, что такое женщины, мистер Бриджес, ведь их всегда столько вокруг!
Она послала Бриджесу одну из своих ослепительных улыбок, которая многих мужчин сразила бы наповал. К несчастью, Бриджес видел это уже много раз и, видимо, у него выработался иммунитет. Вместо того чтобы растаять, он еще больше нахмурился. Однако Роза не сдавалась:
— Ну так вот, моя дорогая Эмили обнаружила, что без очков она не так хорошо видит, чтобы выполнять свою работу в соответствии с теми высокими стандартами, которые вы требуете от нас, мистер Бриджес. Поэтому она и одолжила у Ян Чена его очки. Завтра она снова будет носить свои.
Скрестив руки на груди, Бриджес нетерпеливо топнул ногой.
— А волосы?
Роза пожала плечами:
— Женское тщеславие, мистер Бриджес. Черные волосы ей идут гораздо больше, вы же сами видите! Темные волосы так изысканно смотрятся с ее светлой кожей и зелеными глазами. Правда, душечка, я думаю, вечером мы доделаем все остальное.
Эмили ничего не оставалось, как только кивнуть. Она не могла произнести ни слова, боясь себя выдать. Было видно, что Бриджес не поверил им, но что он может сделать? Они не совершили ничего плохого, если не считать отлучки из обеденного зала на несколько минут. Да, это никуда не годится, но не является достаточной причиной для увольнения. Особенно теперь, когда в ресторане Лас-Вегаса так не хватает официанток, чтобы справиться с растущим потоком пассажиров, направляющихся в Нью-Мексико.
Бриджес несколько долгих мгновений задумчиво разглядывал девушек.
— Я знаю, что вы что-то замышляете, хотя и не могу понять, что именно. В любом случае вам следует неукоснительно придерживаться правил и безупречно выполнять свою работу.
Он презрительно засопел, фыркнул и пошел прочь. Эмили и Роза, как по команде, облегченно вздохнули.
— Нам надо что-то придумать, чтобы вечером перекрасить тебе волосы, — сказала Роза.
Кивнув, Эмили жалобно простонала:
— И мне придется снова надеть очки! Я наверняка буду без конца спотыкаться.
— Ты можешь сдвинуть их пониже на нос и смотреть поверх стекол. Тебе надо просто привыкнуть к ним.
Эмили тяжело вздохнула.
— Может быть, тебе лучше вернуться домой, к отцу?
— Нет, ни за что!
— Тогда придется нацепить на нос эти проклятые очки и носить их, как будто ты с ними родилась.
— Не важно, что мне хочется или чего не хочется, Роза. Маккензи что-то подозревает. Стоит ему показать здесь кому-нибудь мою фотографию, и все будет кончено.
— Маккензи не будет никому показывать твою фотографию.
— И как же ты собираешься помешать ему? Флиртовать с ним по двадцать четыре часа в сутки, до тех пор пока он не забудет, зачем сюда явился?
— Хотя это звучит весьма соблазнительно, моя дорогая, но в этом нет никакой необходимости.
— А мне показалось, что ты обрадовалась, встретив его. Голос Эмили прозвучал резко и раздраженно. Возможно, причиной тому была ее сегодняшняя взвинченность — и ничего больше.
Роза понимающе улыбнулась:
— Будь уверена: кокетничая с этим смазливым длинноногим техасцем, времени я даром не теряла.
Роза опустила руку в карман своего платья и вынула смятую фотографию Эмили.
Эмили сначала раскрыла рот от изумления, затем благодарно улыбнулась:
— Но как тебе это удалось?
— У меня масса скрытых талантов. Одни — хорошие, другие — не очень.
— Ты залезла к нему в карман?!
— Ш-ш-ш! — Роза приложила палец к губам. — Ты что, хочешь, чтобы кто-нибудь еще об этом узнал?
— А если он обнаружит пропажу?
— Надеюсь, он подумает, что потерял снимок где-нибудь между Лас-Вегасом и Сент-Луисом.
— А ты не боишься, что он вспомнит, как ты пыталась его очаровать?
С двусмысленной улыбкой Роза произнесла:
— О да, я надеюсь, он меня запомнит и будет с нежностью вспоминать наш разговор. Но мистер Маккензи — джентльмен. Он никогда не подумает, что такая женщина, как я, может пасть столь низко.
Эмили улыбнулась:
— Роза, я тебя очень люблю!
— Конечно, любишь, золотце мое. Меня все любят. А теперь давай займемся твоими волосами.
