— И об этом вам известно?! — неожиданно для себя резким тоном спросил Ито. — Так значится в моем досье?
— Нет, нет... — отрицательно качнул головой главный врач. — Вообще-то вас рекомендовали секретные службы. Вас это не должно шокировать... Мы наводили справки повсюду, нам был нужен профессионал — самый способный и надежный. Поэтому в конце концов мы обратились к ним.
— Тогда у меня не было никаких намерений сотрудничать с секретными службами, — нахмурив брови, Ито сунул в рот сигарету. — Я немедленно вылетел туда с целью оказать помощь в нейрохирургическом лечении... По их словам, они пригласили меня для консультации — выяснить, возможно ли возродить, вернуть в первоначальное состояние мозг этого выдающегося ученого... Однако для них это было лишь предлогом... Вскоре некоторые обстоятельства показались мне весьма странными. Часть мозга была разрушена, множественное внутримозговое кровоизлияние. Пациенту полагался полный покой, а врачи намеревались установить ему психорезонирующий преобразователь. «Не слишком ли это опасно для такого больного?» — спросил я. «Оснований для беспокойства нет, — ответили мне, — мы готовы за это поручиться».
...При этом мне и самому хотелось разок заглянуть в сознание находящегося в подобном состоянии больного. Но я заметил, что вторжение осуществлялось только ночью, в отсутствие тамошних врачей, днем аппарат убирали. К тому же какой-то странный тип, явно не медик, постоянно доставал меня своими вопросами... В конечном счете агентам секретных служб так и не удалось позаимствовать у профессора его идеи...
— Я думаю, что с самого начала у них не было намерения непосредственно выкрасть что-нибудь из сознания ученого, — набивая трубку табаком, тихо проговорил главврач. — Спустя год после полного выздоровления профессор Петров эмигрировал... Вот так...
Ито ощутил, как по лицу его пробежала судорога. Так вот чем объяснялся их интерес к профессору!..
— Может быть, они пытались обнаружить в его сознании нечто такое, на первый взгляд незначительное, за что можно было бы ухватиться, проанализировав с иными намерениями, с иной точки зрения, получить совершенно неожиданные возможности, — проговорил главврач. Коротенькой спичкой он ловко зажег табак в трубке.
— Вы хотите сказать, что этим людям удалось найти по результатам моего поиска некую болевую точку, которая позволила приступить к вербовке профессора?.. Быть не может, им не за что было зацепиться...
— И тем не менее так, очевидно, и произошло... — пуская клубы дыма, монотонным голосом проговорил главврач. — Иначе с чего бы они стали так усердно рекомендовать вас?
— Теперь и душа человека стала напоминать вытоптанный цветник... — с горечью проговорил Ито. — Прошло уже двадцать лет с тех пор, как ВОЗ[2] опубликовала свои рекомендации запретить использование психиатрии в политических целях, а вмешательство политиков становится все более обыденным явлением. Разумеется, никто с ними активно не сотрудничает, не идет к ним в услужение, но помешать им пользоваться результатами наших исследований совершенно невозможно. И проделывают они это с необыкновенной ловкостью... Использовать или не использовать — это их дело, нас никто спрашивать не станет. И все же остается горькое чувство. Безнравственная политика — не она ли свидетельствует об умопомешательстве человечества?!
— Но, если я не ошибаюсь, вы сами занимались такими предметами, как «одержимость нечистой силой», «дьявольское наваждение»? — неожиданно вмешался в разговор доктор Юин.
— Да, конечно, и не раз... — подтвердил Ито.
— Приходилось иметь дело с трудными типами?
— К нам обращаются только в самых сложных случаях... — ответил Ито, допивая остывающий кофе и разламывая черствый пончик. — Но я стараюсь не перегибать палку. Ведь большей частью такая «одержимость» коренится в старых историко-культурных стереотипах мышления, связана с чувствами, сохраняющимися в коллективном подсознании некоего определенного сообщества. Поэтому симптомы такой «одержимости» почти без исключения проявляются публично, на глазах у людей, там, где эти стереотипы находят поддержку определенной части общества. Как правило, наши пациенты не могут обойтись без зрителей, им необходимы свидетели. Таким образом, чтобы полностью устранить симптомы болезни, вам необходимо преобразовать подсознание всего местного общества. А это невозможно. Поэтому приходится успокаивать, умиротворять вселившихся в людей «бесов», отвращать их от буйства и злых проказ, чтобы хотя бы уладить их отношения с окружающими. Короче говоря, обращать их в спокойных, тихих духов, стараться, чтобы люди этой среды могли полюбить их... А для этого в свою очередь нужно добиваться, чтобы здешнее общество перестало ощущать
