— Нормально. Уехала, как и обещала, — лаконично сообщила Наташка, укоризненно покачивая головой: не то, чтобы правда, но и не ложь. — А вы больше на ее участок не заглядывали?
Пытливо-насмешливый взгляд Полины мне не понравился. Я едва не подавилась хлебом-солью. А она спокойно сказала:
— В калитку Зинаида звонила, никто не открыл. Тихо у них было. А в субботу полицейская машина приезжала, автоматику на воротах зря раскурочили. Они открыты были. Вроде чей-то труп у Синицыных искали. Да где ж его взять-то? Очень ругались за ложный вызов. Даже следов крови не нашли. Мы им домашний телефон Синицыных дали, пусть с ними объясняются. Вами тоже интересовались, но никто из нас номер машины не запомнил. Не сказать, чтобы ребята расстроились, пообещали, что сами вас найдут. Не нашли?
— Где? — испуганно спросила Наташка.
— Ну откуда же мы знаем, где? — закономерно удивилась Полина. — Да они и искать-то никого не будут. Сама слышала, как один из них докладывал по телефону, что все проверено, вызов ложный. Скучным таким голосом. Про какую-то директоршу магазина говорил, мол, она к звонку никакого отношения не имеет, а свой кабинет открытым никогда не оставляет. И посторонних у нее не было. Врет, конечно, но с Синицыными в самом деле не знакома и в родственницах не состоит. Без них дармоедов хватает. Со слов соседки-дачницы в пятницу на участке находилась только сильно простуженная Синицына-старшая, женщина пожилая. Дочь с внучкой улетели на отдых в Австрию, а бабусю две хорошо знакомые ей женщины увезли с дачи к себе лечиться. Личности знакомых пока не установлены.
— Ну правильно! И вообще, зачем нас устанавливать? Мы с трупами не общаемся. Если надо, пусть ищут их в других местах, — оживилась Наташка в отличие от меня.
Новость была осознана мною еще не полностью. Сомнения копились. На всякий случай, я прикрылась козырьком из ладони, демонстрируя процесс глубокомысленной задумчивости.
— Вот заехали узнать, все ли у Синицыных в порядке, бойко щебетала подруга. — Бабушка волнуется за сохранность своего дачного хозяйства. Ириша, я, пожалуй, пойду, надо правую фару проверить — не горит. А заодно ручной тормоз. Если через десять минут на месте не буду, не сочти за труд прогуляться мне навстречу к шоссе.
Я благосклонно кивнула. Наташкин хитрый маневр был понятен — не желала засвечивать номера машины. В ее душе теплилась надежда, что сестры очередной раз их не запомнили. Да и покидать гостеприимных сестер вместе опасно. Обязательно пойдут провожать.
Лимит отпущенного мне времени я провела с толком. Толковали о разном. Пришлось трудновато: лавировала как на минном поле, избегая прямого попадания в честные ответы крамольных вопросов. Например, о нашем с подругой месте жительства в Москве, семейном положении, работе и материальном достатке. Неужели пенсионеры все такие любопытные? Скажи я сестрам правду, незачем и номер Наташкиной машины запоминать. Мало того, я продолжала маскироваться ладонью. То так, то этак. Будут составлять фоторобот, получусь неопознанным залетным объектом. Жаль Наташка засветилась своей розовощекой физиономией. Дылда здоровая! Словом, я основательно перенервничала. А дальше стало еще хуже. Пытаясь увернуться от очередного неприятного вопроса, я, как мне показалось, задала весьма удачный встречный: кем работали сестры до выхода на пенсию. Обычно ответы сопровождаются длительными приятными и неприятными воспоминаниями о прошлом. Весьма сложно прервать откровения в нужное время, но я решила, что как-нибудь справлюсь. Профессия сестер, помешавшая обеим устроить личную жизнь, произвела на меня неизгладимое впечатление: Галина всю жизнь промучилась в должности следователя райотдела милиции, Полина с полной самоотдачей трудилась следователем районной прокуратуры. Ее очередной прямой внимательный взгляд, сопровождаемый легкой усмешкой, вызвал у меня очередной приступ панической нервозности.
Был момент, когда я потеряла почву под ногами и едва не обрела ее головой — слишком резко откинулась на спинку стула. Уж очень хотелось вздохнуть полной грудью, чтобы следом на миг задержать дыхание. Таким способом решила достичь душевного равновесия. Полной грудью вздохнуть удалось, удалось даже задержать дыхание, но не на миг. Пока откашливалась от глотка чая, который в замешательстве забыла предварительно проглотить, прошла целая вечность. Казалось, глаза вот-вот выскочат из орбит. Ужасное состояние!
