(то есть ОУН-УПА — В.П.) было инициировано гитлеровскими спецслужбами и отрицает это утверждение. Неизвестно ни одного доказательства этого. Вооруженные силы ОУН Бандеры появились по инициативе бандеровцев вследствие событий, которые происходили в начале 1943 года на Волыни, об этом речь будет дальше. Сказанное не противоречит утверждению, что ОУН Бандеры и ее вооруженные формирования (подчиненные ей непосредственно или только политически) были тесно связаны с немецкими оккупационными силами, с коротким, продлившимся всего приблизительно восемь месяцев, перерывом. Об этом также речь будет дальше.
Называя бывших участников УПА «ветеранами», С. Кульчицкий становится тем самым на бандеровские позиции. Они таковыми не являются ни по оценкам ветеранов Великой Отечественной войны, ни у многих исследователей проблемы украинского национализма, в том числе и в оценке автора этой критики, так как ветераном не может быть член преступного формирования.
По информации С. Кульчицкого, результатом труда рабочей группы историков Института истории Украины НАН, были проработки в виде 27 книг общим объемом 5723 страницы (290 печ. листов). Посмотрим дальше, оправдан ли в этом контексте заголовок критики такой гигантской по объему работы украинских историков — «Гора породила мышь». Немаловажно то, что в работе группы историков принимал участие А. Кентий — хранитель фондов Центрального государственного архива общественных объединений Украины,[7] так как это значит, что у историков не было препятствий в доступе к этому важному для проблемы ОУН-УПА архиву.
Важной является также информация об объеме историографии предмета, которой пользовалась группа историков. Невооруженным глазом видно, что «изучение» проблемы опиралось на сознательно селекционированную историографию, и это невзирая даже на то, что, по самому С. Кульчицкому, работы Владимира Косика, на которые в большой мере опираются выводы историков, являются тенденциозными. Тот же В. Косик, как пишет сам С. Кульчицкий, не включал в свои сборники информацию об уничтожении вояками УПА жителей польских сел… Косик обошел своим вниманием некоторые острые сюжеты. Так стоило ли группе историков опираться на такие, явно тенденциозные, источники? В то же время группа историков не пользовалась изданными в 2002–2003 годах сборниками архивных документов автора этой критики.[8] Случайно ли это? Наверное, нет. Ведь в том сборнике (548 документов языком оригинала с переводом на польский язык) опубликован также документ, который, вне всяких сомнений, свидетельствует о принадлежности ОУН в довоенный период к фашистскому интернационалу. Вместе с тем, среди используемой группой историков историографии видное место заняла «Летопись УПА», которая публиковалась в Торонто, а потом новая серия «Летописи УПА» в Киеве под эгидой Института археографии Национальной академии наук. При этом интересное наблюдение: почему же Институт археографии взял шефство над редактированием и изданием «Летописи УПА», ведь ОУН-УПА — это новейшая история, а не древние времена. Объяснение простое: львовские историки, защитники украинского национализма, а значит, ОУН-УПА — профессора Львовского университета, Ярослав Ісаевич и Ярослав Дашкевич, будучи археографами, имея знакомства в Институте археографии НАН, именно в нем пробили издание «Летописи УПА».
В ходе работ упомянутой группы историков, убедившись в их очевидной тенденциозности, в частности самого проф. С. Кульчицкого, автор этой критики написал ему два открытых письма,[9] надеясь спровоцировать обмен опытом. В ответ на них поступила дезинформация, в которой сообщалось, что проф. Станислав Кульчицкий умер. Это для того, чтобы в дальнейшем публично не указывать на его ошибки (если его явную заангажированность на стороне ОУН Бандеры можно назвать ошибками).
После этого раздела опубликованы основные, не подписанные ничьей фамилией, «выводы», что дает основание думать, что их автором был проф. Станислав Кульчицкий, в адрес которого именно по этой причине будут сформулированы, иногда острые, замечания.
