— «Дорнфельдер» бывает трех сортов: сухой, полусухой и полусладкий. Дед любит сухие. Они крепче. А вообще, в нашей земле произрастают двадцать восемь сортов виноградной лозы, включая и «Шпэтбургундер» — позднее бургундское.
Он сидел на тахте, положив руки на колени. Так сидят за партой прилежные ученики.
Матильда подошла к нему. Запрокинула голову. Поцеловала глаза. Прижала его лицо к груди.
— Я всегда подозревала, что мыслительные центры мужчин располагаются не в лобной части мозга, а гораздо ниже пояса. Неужели так и есть? Пять минут назад ты говорил медленно, как будто бы тебе физически трудно было раскрывать рот. Одно хорошо мною подготовленное и предельно успешно реализованное эротическое упражнение, и ты заговорил. Заговорил! Валаамова ты ослица. Ты знаешь, что означает это выражение?
— Да, конечно, это из Библии. Там ослица прорицателя Валаама заговорила человеческим языком.
— Милый мой! У тебя красивое лицо послушного мальчика. И, кажется, я влюбилась в это лицо. Этого мне только не хватало! Так какие еще продукты появляются на европейских прилавках поздней осенью? Вспоминай. Это так интересно.
Присела на ковер спиной к нему. Раздвинула плечами его ноги. Ощутила затылком низ мускулистого живота.
— В октябре появляется молодое белое вино «Федервайсер». Точно в третий четверг ноября появляется молодое красное французское вино «Божоле», а в декабре, я сейчас вспомнил, продают еще «Прошутто валь Леоне», пишут «Проскиутто», а произносят итальянцы «Прошутто». А может, я что-то путаю, и итальянцы произносят по-другому. Не важно. Окорок пакуют на соломке в коробочки с двумя окошечками, а еще, а еще… вспомнил! В это время я пил крепкое, очень темное густое пиво «Доппель Бок» — двойной козел. Его варят перед самым Рождеством.
— А какая ветчина вкуснее, пармская или леонская?
— Я не вижу существенной разницы, но пармская, как бы это поточнее выразиться… Забыл слово… Сейчас, сейчас… Ага, вспомнил: «традиции». Так вот, традиции приготовления «Прошутто ди Парма» не изменились со времен римских императоров. Каждый окорок имеет свой номер и название района, где выросла свинья. А еще в каждый окорок перед засолкой вставляют жетон со знаком Ассоциации пармской ветчины, а после окончания всех манипуляций и выдержки окорок получает еще один знак — клеймо с короной и словом «Парма».
— А как зовут твоего дедушку?
— Этого я не помню, но чувствую, что обязательно вспомню. Только не сейчас. — Осторожно убрал с ее лба каштановый локон, нежно дотронулся кончиками пальцев до бровей, провел по ним, как погладил, положил ладони на виски и взял голову в нежные тиски.
— Я тоже чувствую, что ты все вспомнишь, только не сейчас. — И повернулась к нему лицом…
* * *
Он ушел от Матильды, держа в голове впечатления, а в руке — ее визитную карточку.
В отделении ожидал приятный сюрприз. Его перевели в маленькую палату на троих.
У окна стоял князь Мышкин, а на кровати у двери лежал под капельницей нарколог Савушкин.
Савушкин узнал своего пациента. Похмельная тревога удесятерила угрызения совести. Он закрыл глаза и притворился спящим.
— Относительно мистики имен, господин Никонов, специалист в области антропонимики — науки об именах, — Мышкин заметил недоумение в глазах Михаэля, — не смотри на меня так, дорогой мой, я же сказал, что ничего не забываю. О чем мы говорили последний раз? А говорили мы о значении имени в судьбе человека. Забыл? Ну так вот, Никонов в своей книге «Имя и общество» вспоминает рассказ Джека Лондона, где одна женщина называет своих сыновей именем погибшего любимого брата Самуила, и их всех четверых, одного за другим, уносит смерть.
— А ты не знаешь, Лев, как толкуют специалисты значение имени Матильда?
— Вредный ты человек, Михаэль! Шучу, про Матильду ничего не знаю, и именно о ней ты и спросил. Но имя мое ты запомнил, значит, выздоравливаешь. Рад за тебя. А почему ты не спрашиваешь, что пишут специалисты про Михаила?
— Спрашиваю.
Князь Мышкин на мгновение задумался.
— Михаил по-древнееврейски — «подобный богу». Наделен логическим складом ума. Любит домашних животных. Ты любишь животных?
