Илай свернул в узкий переулок, где маленькие балконы домов почти соприкасались друг с другом. остановился и закурил сигару. Повсюду валялся мусор, который жители, наверное, выбрасывали прямо из окон, и вся улица была покрыта какой-то липкой грязью.
Илай задумчиво курил и продолжал вспоминать подробности недавней встречи с Линь Кэ.
Старый китаец поразил его своей колоритной внешностью — узким желтым лицом с длинными свисающими усами, длиннополым халатом с широкими рукавами. Когда китаец вытащил из рукава свою тонкую руку и протянул ее, чтобы поздороваться, Илай даже отпрянул: у Линь Кэ были очень длинные ногти. В общем, старый китаец производил впечатление какого-то нелепого персонажа из прошлого века.
Илай ожидал услышать смесь китайского языка с ломаным английским, но был приятно удивлен, когда Линь Кэ заговорил с ним по-английски — бегло и грамотно.
Комната, в которую Линь Кэ пригласил Илая, была обставлена типичной китайской бамбуковой мебелью, и в ней стоял тяжелый сладковатый запах благовоний.
Разговор со старым китайцем получился коротким. Он произвел на Илая странное и даже немного гнетущее впечатление. Линь Кэ спросил, хочет ли Илай снова вернуться к полетам, и, получив утвердительный ответ, сказал, что предоставит ему такую возможность. Правда, работа будет связана с риском и опасностью: с физической опасностью и риском попасть в руки полиции, подчеркнул Линь Кэ. Илай кивнул, и старый китаец пообещал ему заплатить за выполненную работу десять тысяч долларов, но ни словом не обмолвился о том, в чем будет заключаться столь выгодная работа.
Первое же задание, которое Илай получил от Линь Кэ, обескуражило летчика. Старый китаец вручил ему билет на самолет, тысячу долларов наличными и велел лететь в Манилу, а там пересесть на круизный лайнер и под своим именем вернуться в Гонконг.
На все вопросы, которые Илай пытался задавать Линь Кэ, старый китаец лишь отвечал с непроницаемым выражением лица:
— Всему свое время, мистер Кейган. Дата прибытия «вашего» самолета пока не определена, но уверяю вас, все станет известно, когда вы вернетесь в Гонконг. Как только сойдете с трапа на берег, сразу же направляйтесь ко мне, мистер Кейган. Я буду вас ждать. Мы все подробно обсудим, обговорим детали и наметим стратегию.
И вот теперь Илай снова вернулся в Гонконг и шел на вторую встречу с Линь Кэ, не поставив в известность Интерпол. А о чем было сообщать? Пока он не получил никакой новой информации.
Линь Кэ занимал весь четвертый этаж дома и, как догадывался Илай, являлся его хозяином. Ни в первый раз, ни теперь Илай не встретил никого из жильцов. Неужели они все ушли по делам? Над почтовым ящиком были единственный звонок и круглое переговорное устройство. Илай нажал кнопку звонка и услышал знакомый голос:
— Кто это?
— Илайджа Кейган.
— Одну минуту, мистер Кейган. Подождите.
Илай уже знал, что последует дальше, поэтому приблизился к гладкой боковой двери, на которой не заметно было ни щели для ключа, ни дверной ручки Дверь медленно отъехала в сторону, открыв современный удобный лифт. Илай вошел в лифт, дверь за ним автоматически закрылась, и кабина бесшумно поднялась на четвертый этаж. В лифте не было даже панели с кнопками, указывающими номера этажей.
Илай вышел из лифта и сразу же очутился в квартире Линь Кэ.
Старый китаец ждал его.
— Проходите, мистер Кейган. Надеюсь, ваше путешествие прошло успешно?
— Да, я нормально добрался.
Линь Кэ, одетый в свой зеленый расписной халат, пропустил гостя вперед и закрыл за ним дверь. Илай почувствовал приторный, сладковатый запах китайских благовоний.
Старый китаец чуть заметно улыбнулся и спросил:
— Хотите выпить, мистер Кейган?
Илай подумал, что это уже прогресс в их отношениях — в прошлый раз старый китаец не предлагал ему выпить.
— Не откажусь, если у вас есть бурбон с содовой.
— Надо поискать в баре. У меня, мистер Кейган, большой бар, и в нем внушительные запасы спиртного. Я веду дела с очень многими людьми, а у них разные вкусы.
Илай неопределенно кивнул.
Линь Кэ подошел к бару.
— Надеюсь, вы не обидитесь, мистер Кейган, — сказал он, — если я не присоединюсь к вам. Я вообще не пью. У меня другое пристрастие — опиум, я употребляю его дважды в день.
