— Смени коня, — повторил он. — Скачи назад. Сна сегодня нам не видать.
— Коня, скорее коня! — юный воин с криком исчез в темноте. Наблюдая за ним, Кенже не заметил, как к Тайлаку подошел круглолицый, степенный сарбаз с коротко подстриженными черными усами.
— Внимательно всмотрись в этого, — Тайлак ткнул пальцем в Кенже и, отвернувшись, снова подсел к костру. — От твоих слов будет зависеть их жизнь. — Не хватит времени и для того, чтоб сварить казан мяса, как мы покинем этот лес. Решай! Он говорит, что знает Малайсары, что вместе с вами был в первой битве, — продолжал Тайлак не оглядываясь.
Томан вгляделся в лицо Кенже, поочередно оглядел Хайдара, Лаубая, Егорку и вновь всмотрелся в Кенже.
— Нынче жалость нам не друг, а враг. Мы смертники и клятву не нарушим. Скажи свое слово, Томан.
— Я не знаю его, — ответил Томан.
— Тогда пусть отхлещут их и отправят назад к Шона-Доба. А ты, лжебатыр, передай, что мы ждем его у берегов Буланты и Боленты, — Тайлак отвернулся.
— Шагайте! — вынув свой алдаспан из ножен, жигит-охотник указал на отдаленный огонь костра. — Ни слова больше! У нас не плачут и не просят пощады! — отрезал он, заметив, что Кенже вновь собирается вступить в разговор.
— Казахи говорят, что можно отрубить голову, но нельзя отрезать язык! — повысил голос Кенже. — Я принимаю любую казнь, но и вы выслушайте слова батыров Санырака и Малайсары. Мы их посланцы. Они призывают тебя, Тайлак, объединить силы сарбазов. Они готовы вместе с тобою идти в сражение!
— Чем ты докажешь свою правоту? — повторил Тайлак.
— Пошлите гонцов к Саныраку, — ответил Кенже.
— Наши гонцы уже побывали у Санырака, но они по дороге не гостили у Шона-Доба. Мы дождемся их. Исполним твою просьбу.
— Не по своей вине мы попали к джунгарам, — еще раз сказал Кенже. Томан снова подошел к Кенже и, не отрывая взгляда от его лица, спросил:
— Скажи мне, не ты ли как-то в дождливую ночь вошел в пещеру Малайсары за Алтынэмелем?
— Рядом с Малайсары был тогда и славный Мерген. Это была ночь перед битвой с туменами Галдана Церена, — ответил Кенже и вновь повторил. — Я сын Маная из рода болатшы, я брат Малайсары и Санырака. Мы их сарбазы.
— Ты выглядел тогда юношей. Годы войны состарили нас, — вздохнул Томан и обнял его. — Меня зовут Томан, я кереец. Я тогда сражался вместе с Малайсары, мы кровные братья. Я тогда пробрался к Малайсары из шатра Галдана Церена. Батыр! — обратился он к Тайлаку. — Я готов разделить их участь. Я видел этого жигита на поле битвы. Он говорит правду.
— Верните им оружие. Пусть найдут свое место среди твоих сарбазов, Томан. Назад им пути уже нет. Джунгары захватили все дороги. Они следят за нами. Дождемся своих гонцов и покинем лагерь на рассвете, — сказал Тайлак.
Томан повел гостей в шатер, укрытый за деревьями. По бряцанию оружия, по фырканью коней и по тихим голосам людей можно было догадаться, что в глубине за деревьями сарбазы покидают лагерь.
— Батыр, последние сотни выходят в путь! Осталась лишь сотня для охраны и те, что залегли в дозоре и охраняют подступы, — услышал Кенже чей-то голос за своей спиной.
— Побольше костров, да поярче пламя! — приказал Тайлак. — Всем дозорным разжечь костры!
Только теперь Кенже почувствовал то постоянное напряжение, которым был охвачен лагерь Тайлака. Казалось, Тайлак видит и знает все, что в этот час происходит в туменах Шона-Доба, старается перехитрить его, куда-то увести свою конницу, тщательно сохраняя тайну, обманывая джунгар обилием своих костров. Но как же сражение? Раз батыр уводит свои сотни отсюда, значит он не желает встречи с врагом. Или он ждет чего-то? Что замыслил Тайлак-батыр?
Кенже не решался спросить Томана. А тот как ни в чем не бывало привел их к небольшому, уже догоравшему костру, возле которого сидело двое жигитов.
— У нас найдется чем накормить гостей?
Жигиты вгляделись в незнакомые лица и, встав с места, приветствовали Кенже и его спутников.
Пока хозяева знакомились с гостями и угощали их, все юрты и шатры были разобраны. Бесшумно и незаметно жигиты уносили вьюки подальше в темноту и там за деревьями вьючили коней. Все меньше становилось людей у костров. Томан один остался с гостями.
