— Мне кажется, что я присутствую не при отправке в путь научной экспедиции, а при сборах пьяной компании, — серьезно сказал Джон.
Я выправил машину, Даниель снова занял свое место, на этот раз без всяких приключений. Мы медленно начали спускаться вниз по тропе.
— Всего доброго, старина! — крикнул мне вдогонку Джон.
— Всего доброго! — ответил я, осторожно объезжая многочисленные рытвины.
— Вечером увидимся! — Но в голосе Джона я не уловил твердой уверенности в осуществлении этого пожелания.
Спустившись с холма, я выехал на дорогу, по которой повел велосипед, все время стремившийся сбиться с прямого пути. Несмотря на все мои доводы, Даниель изо всех сил вцепился в руль велосипеда, и я с большим трудом удерживал машину от падения. Езда на велосипеде по дорогам Камеруна не доставляет никакого удовольствия: густая мелкая красноватая пыль тучами поднимается кверху, обволакивая велосипедиста; внезапно появляющиеся глубокие рытвины и ухабы держат в непрерывном напряжении и заставляют выписывать на дороге замысловатые зигзаги; примерно через каждые сто ярдов пути дорога покрыта множеством крупных острых камней, тряска по которым доводит человека до исступления. Спустя каждые полмили мы переезжали мостик, состоявший из двух толстых бревен с настеленными в большинстве случаев поперек бревен досками. В самом начале пути я по глупости пытался проехать по мосту с продольно настеленными досками. Переднее колесо попало в щель настила, застряло там, и я, Даниель и весь наш багаж вместе с велосипедом упали на землю.
Вскоре солнце поднялось над туманом, и на открытой дороге стало нестерпимо жарко. Мы не проехали еще и половины пути, а я весь истекал потом, глаза и рот у меня были забиты пылью. Спустившись с одного из холмов, мы подъехали к очередному мостику через широкий, но мелкий ручей. Высокие деревья отбрасывали густую тень на белоснежные песчаные берега. Я не выдержал.
— Отдохнем немного, Даниель, — проговорил я хриплым голосом. — Может быть, мы и здесь поймаем какого-нибудь зверя.
Я прекрасно знал, что в таком месте и в такое время никаких зверей мы не увидим, но я мечтал окунуться в чистые мерцающие воды ручья и смыть насевшую на меня пыль. Поставив велосипед у придорожной канавы, мы спустились к ручью, разделись и бросились в воду, которая сразу приобрела кроваво-красный цвет от принесенной нами пыли. Полчаса спустя мы еще сидели на отмели, наслаждаясь чудесной прохладой. Внезапно я увидел странную картину, которая вывела меня из дремоты. Длинная коричневая полоска, напоминающая водоросль, оторвалась от скалы неподалеку от меня и быстро поплыла против течения к группе камней. Я вскочил с места и с криком бросился за ней. С помощью Даниеля мне удалось приподнять камень, под которым пыталось скрыться это странное существо. Нагнувшись, я взял в руки оригинальную рыбу. Она была длинной, узкой, тонкой, с коричневой окраской и по-прежнему удивительно напоминала вытянутое растение. Голова ее была сильно сплющена, круглые глаза блестели и казались более выразительными, чем глаза обыкновенных рыб. Я узнал эту разновидность, так как в прошлом провел немало счастливых часов в южном Средиземноморье, занимаясь ловлей ее сородичей. Это была морская игла. Я был поражен, так как никогда не думал встретить в африканской реке пресноводную морскую иглу. Мы отгородили от ручья небольшой затон и пустили туда рыбу. Она немедленно прикрепилась к скале и начала плавно извиваться и покачиваться в воде. Я стал припоминать основные сведения о морской игле: каковы ее привычки, чем она питается, как размножается. Эти и многие другие вопросы всплывали один за другим. С горечью я подумал, да уже и не в первый раз, что, занимаясь коллекционированием различных зверей для того, чтобы обеспечить себе средства существования, не имеешь времени и возможности серьезно продумать многочисленные, возникающие на каждом шагу вопросы. В частности, история появления в маленьком пресноводном ручейке такой необычной рыбы сама по себе представляет большой интерес, но заниматься этим у меня не было времени. Я выпустил морскую иглу, и она быстро исчезла в глубине ручья. Мы вернулись к дороге и снова сели на велосипед, который я уже успел возненавидеть. Я равномерно крутил педали и чувствовал, как пыль снова оседает на мне густым покровом.
