Ну как вам мой сценарий? Не правда ли, хорош?
– Хорош, только зачем ему было так рано включать сигнализацию? Это большой риск.
– Согласен, он врубил ее перед самым отбытием. Это вас устраивает?
– Устраивает, но тогда кто же повесил его самого? И наконец, самое важное: где нам искать доллары и марки?
– Где их искать, я догадываюсь. Другое дело – как их искать и как на них выйти? Пока не знаю, но думаю, что разберусь и с этим. Есть у меня…
– Извините, – некстати вмешалась секретарша, – Виктор Анатольевич вас ждет.
Сложив все свои солидно-руководящие подбородки на сплетенные сардельки пальцев, господин Ищенко сидел за столом и наблюдал нас голубыми водянистыми глазками. После ритуальных приветствий, во время которых его пышный зад так и не соизволил приподняться, он фистульно-педерастическим голосом спросил, кто мы такие и что нам надо.
– Отставной полковник милиции Ефимов Алексей Николаевич, – строго представился тесть и, ткнув мне пальцем в глаз, объявил: – А это Константин Гончаров.
– Очень приятно, – пропищал управляющий. – Но если вы насчет работы, то сразу же должен вас разочаровать – вакансий нет.
– Нет, мы к вам пришли по совершенно другому вопросу.
– Если это в моих силах, буду рад вам помочь.
– Это мы будем рады вам помочь, разумеется, не за просто так.
– Вот как? И чем же, интересуюсь знать? – заинтригованно колыхнул он жировыми складками. – Уж не хотите ли вы сообщить мне имена налетчиков?
– И не только сообщить, – садясь в кресло, небрежно ответил полковник.
– Я вас слушаю, – не на шутку разволновался Ищенко, и все его подбородки индюшачьими соплями затряслись сами по себе. – Кто они такие…
– Сначала о деле, – грубо осадил его полковник. – Вы что-то там говорили о вознаграждении? Или я неправильно информирован?
– Да, но… – в мучительном раздумье застыли подбородки. – Да, конечно, вы получите все, что вам причитается.
– А что нам причитается? – задал тесть сокровенный вопрос.
– Это зависит от того, какой у вас результат.
– Результат у нас всегда хороший.
– Вы хотите сказать, что вернете нашему банку утраченное?
– Да, но сначала нам необходимо оформить договор.
– За этим дело не станет, я сейчас распоряжусь, – с трудом скрывая щенячий восторг, загорелся Ищенко. – Когда мы можем получить наши деньги?
– С этим мы пока повременим, у нас небольшая заминка вышла. Родимые рублики на месте, а что касается долларов и марок, то уплыли они в неизвестном направлении, но господин Гончаров не теряет надежды.
– Ну вот, так я и знал, – лопнувшим пузырем поник Ищенко. – Обещать все горазды.
– А мы не обещаем, – вступился я за любимого тестя. – Мы реально нашли похищенные у вас деньги в сумме четырехсот восьмидесяти тысяч, но если они вам не нужны и вы от них отказываетесь, то мы, пожалуй, не будем вас больше задерживать. До свидания.
Кивнув тестю, я решительно направился к двери.
– Подождите, куда вы! – шумно забеспокоился Ищенко. – Погодите. Кто вам сказал, что они мне не нужны, перестаньте дурачиться.
– Это вы дурачитесь, – глядя на потный кусок нервного сала, невольно усмехнулся я. – Какой гонорар нам причитается за эту сумму, если за все вы обещали ноль пятую модель? Или вычислить это вам будет сложно?
– Нет, вы получите тридцать тысяч, – нервно протирая свою ряху, поспешно ответил Ищенко. – Сейчас мы все оформим. А когда вы привезете деньги?
– Вы их получите в милиции нашего района.
– А нельзя ли без милиции? Все решить, так сказать, между собой.
– Нельзя, – категорически отрезал я и открыл дверь. – Подготовьте документы. Мы с господином полковником заедем к вам завтра.
– Подождите, но где гарантия, что вы отвезете деньги в милицию, а не присвоите себе? – Неожиданно резво вскочив, Ищенко ухватился за ефимовский рукав.
– Вы ненормальный? – спросил я и вышел в приемную.
* * *
Санька Медведев проживал на самом краю города в частном секторе. Награбленное он хранил между помидорными кустами в неглубокой ямке. Потребовалось копнуть несколько раз, чтобы на свет появились два пластиковых пакета, перетянутых синей изоляционной лентой. Отодрав ее, мы убедились, что деньги в сумме двухсот сорока тысяч сохранились в неприкосновенности. Санькина мать, увидев, что прятал непутевый сынок у нее в огороде, пришла в ужас.
