– Он в Чечне воевал?
– Воевал, а откуда ты знаешь?
– Интуиция. Как там Макс? Трудится?
– Трудится, через сутки дежурит на стадионе. Устает как черт, а куда денешься? На зарплату, даже омоновскую, сегодня не очень-то проживешь. А почему ты спросил?
– Нужен он мне завтра вечером, хочу поговорить с этим самым Михаилом Никифоровичем. Очень он мне любопытен.
– Так зачем же Макс? Возьми меня.
– Алексей Николаевич, вы хотите, чтобы он разбил морда нам обоим? Тогда собирайтесь, пойдем хоть сейчас. День рождения должен надолго остаться в памяти.
– А что, пойдем! – не на шутку разошелся полковник. – Слава богу, на немощь пока не жалуюсь, посмотрим, что это за зверь твой Густов.
– Сиди уже, – засмеявшись, остановила его Милка, – шестьдесят лет стукнуло, а все ищешь неприятностей на свою – на что, Костя?
– Задницу, – охотно подсказал я.
* * *
И все же на стоянку такси мы с ним поперлись. В новом темно-сером костюме полковник был импозантен, строг и немного спесив. Облокотившись на парапет заграждения, я с усмешкой наблюдал, как презрительно он отвечает назойливо-липким таксистам, наперебой предлагающим свои услуги.
Белую «шестерку» Густова нам пришлось ждать около часа. Мы уже собрались в обратный путь, когда она подъехала и без зазрения совести нахально встала во главе таксистской братии. Ничего не скажешь, наглость – второе счастье.
– Вам куда, папаша? – высунувшись в окно, развязно спросил он.
– Я тебе не папаша, – резко оборвал его полковник. – И если вы занимаетесь частным извозом, то соизвольте вести себя надлежащим образом.
– Ах-ах-ах, какие мы важные! – дебильно заржал Густов. – Старый ты мерин во фраке. Едешь или нет?
– Мы едем, – ответил я вместо задохнувшегося от гнева Ефимова.
– Ну вот и ладушки, – распахивая дверцу, удовлетворенно заметил таксист. – Куда прикажете вас доставить?
– До речного порта и назад, – назвал я давно продуманный адрес.
– Без проблем. Это будет стоить сто пятьдесят рублей. Согласен?
– Как скажешь, начальник, – опережая готового взорваться негодованием тестя, согласился я. – Только поедем через лес.
– Поедем, – ухмыльнулся Густов. – Но только сразу вас предупреждаю: шутить со мной не рекомендуется, себе дороже выйдет. Усек?
– О чем ты? – поразился я его проницательности. – Какие шутки?
– Вот и я говорю, – трогаясь с места, заметил он, – какие тут пирожки с котятами!
Расположившись на заднем сиденье, тесть только обиженно сопел и похрюкивал, принципиально не вступая в наш разговор.
Миновав последний дом, мы вырвались на узкую, ярко освещенную лесную дорогу, совершенно безлюдную в этот час. Справа и слева сплошной стеной на нас летели кроны сосен, а их стволы с шуршанием и короткими щелчками, словно семечки, отскакивали назад. Кажется, пора было начинать действовать.
– Михаил Никифорович, где вы припрятали деньги, которые умыкнули из банка? – неожиданно спросил я, но лучше бы я этого не делал, потому как машина, круто вильнув, чуть было не врезалась в дерево.
Невероятным усилием он все же вырулил на дорогу и, резко долбанув по тормозам, остановил автомобиль.
– Ты что, зема, совсем!.. – в горячке заорал он.
– Я-то нормальный, а вот ты, похоже, в штаны наложил. Колись, браток, чего уж тут, – понимающе усмехнулся я и, похлопав его по щеке, добавил: – Да ты не бзди. Расслабься, я в курсе. Юрка мне обо всем рассказал, когда еще только планировал налет. Не повезло бедняге. Да очнись ты, все тип-топ. Сколько взяли и где бабки? Учти, что там и моя доля заложена.
– Так вот вы кто? – белея глазами, прошептал он и вдруг заорал так, что ушам сделалось больно: – Убирайтесь вон! Ничего я не знаю!
– Ой, какой страшный! – широко и вольготно рассмеялся я. – Мозги ты будешь канифолить соседскому петуху или прокурору. Юрка мне еще месяц назад сказал, что к этому делу хочет подключить тебя. А ты скотина неблагодарная. Мало того, что вы присвоили его долю, так ты еще и Юльку его трахаешь!
– Я тебя сейчас так трахну, что мама родная не узнает, – оправившись от шока, пообещал Густов и, перегнувшись через мои колени, распахнул дверцу. – Убирайся вон, козел вонючий, и во второй раз лучше на глаза мне не попадайся – ноги выдерну прямо из жопы. Ну, кому говорю, пошел на …
