- Да, мне их лица знакомы, я случайно проходил мимо и оказался невольным свидетелем того, как тот тип жестоко их избивал.
- Да это он сам нас подговорил! - не желая терять своей репутации, завопил Сынок. - Он нам за это десять бутылок водки купил!
- А вот об этом не будем, - спокойно остановил его Окунь, - а то получится сговор и умышленное покушение, об этом лучше помолчать.
- Заткнись, Сынок! - поддержал майора Слон. - Закрой крикушку, мы этого Константина Ивановича первый раз видим. Я правильно говорю, товарищ?
- Правильно, - согласился я. - Я просто шел мимо и случайно заметил, как он вас бьет. Он говорит правду, товарищ майор.
- Ну вот и замечательно, наконец-то мы разобрались. А теперь вам, мои сладкие, остается сущий пустяк - нацарапать на того очкастого хмыря заяву.
- Ничего мы писать не будем! - наотрез отказался Слон. - Подумаешь, поговорили немного. Ну, мочканул он меня, делов-то. Нет, писать ничего не будем!
- Дело ваше, - миролюбиво согласился Окунь. - А к нам недавно Екатерина Ивановна Пухова приходила, с твоей улицы. Жаловалась, что у нее бочонок вина украли. Ты не знаешь, где он может быть?
- Откуда мне знать? Конечно не знаю.
- Вот и я не знаю, придется искать. Ну ладно, мы пошли, веселитесь пока.
- Погоди, начальник, - у самых ворот остановил нас Слон. - Говори, что писать.
В самом наилучшем настроении мы доехали до милиции. В девятом часу за Раковским была послана бригада, а мы со следователем в предвкушении триумфа вкусили по сто коньяку, но, как оказалось, сделали это преждевременно, потому что наряд вернулся ни с чем. Святоши в доме отдыха не оказалось. Не появился он и на пляже. Обеспокоенные, мы поехали к Марине.
- Вы у меня спрашиваете, где Лев Раковский? - наивно захлопала она длинными ресницами. - Наверное, вам это лучше знать, поскольку, как я понимаю, его пытались избить с вашей подачи. Ничего не скажешь, хорош Отелло.
- В этом будем разбираться потом, - оборвал ее Окунь. - А теперь скажите нам, где он может быть сейчас?
- Без понятия, наверное, дома, после того инцидента мы расстались почти сразу.
- "Почти сразу" - это как?
- Ну, зашли в кафе, посидели минут десять, а потом разбежались. Он был очень расстроен. Видимо, потасовка здорово отразилась на его психике.
- Вы ушли вместе?
- Нет, я оставалась в кафе еще около часа. - Она кокетливо зыркнула в мою сторону. - Ко мне подсел один симпатичный парень.
- Куда все же пошел ваш кавалер? В какую сторону?
- При всем своем желании этого я вам сказать не могу, поскольку попросту не заметила. А что, это так важно? Что случилось?
- Ничего, отдыхайте и впредь никогда меня не обманывайте.
- А разве я вас обманывала?
- Да, в прошлую нашу встречу вы показали, что не знаете этого гражданина.
- Извините, товарищ милиционер, но я женщина, и с этим нужно считаться.
- Стервозная баба! - уже подъезжая к дому отдыха, заметил Окунь.
- А по мне, так ничего. До мужиков больно охоча. Муж у нее профессор, ему не до этого дела, вот она и отрывается на югах. Стоит ли за это упрекать бедную женщину? Плоть свое требует.
- Едут тут всякие шлюхи со всей России, всякую заразу везут...
- А вы закройте город.
- Да ну тебя к лешему, заладил. Вылазь, приехали.
В половине десятого жара уже спала и обитатели дома отдыха, разложив по скамейкам свои утомленные тела, наслаждались вечерней прохладой. На танцевальном ринге художник Грачев уже готовил аппаратуру для ночных скачек. Именно к нему мы и направили свои стопы. Нельзя сказать, чтобы наше появление его сильно обрадовало. Встретил он нас довольно нервозно:
- Ну что вы все ходите, вынюхиваете, выспрашиваете? Тещу посадили, и все вам мало. Чего вы еще хотите?
- Скажите, Сергей, - начал Окунь, - вы не могли бы нам подсказать, где сейчас находится ваш брат Лев Петрович Раковский?
- Ваши орлы меня об этом уже спрашивали, да откуда же мне знать? Что я ему, нянька, что ли? Сам большенький. Наверное, у какой-нибудь бабы завис.
- А вы его когда видели в последний раз?
- Вроде бы после обеда приходил. Точно, после обеда, переобул туфли и слинял. Да появится он, никуда не денется. А что он там натворил?
