— Да, со временем.
— Ну, я хочу сегодня, сейчас.
— Сейчас не могу.
— Не можете?
— Не хочу.
— Но почему?
— Я должен подумать. С вами надо быть осторожным, — пошутил Антон.
Губенко думал над словами командира. Пытался оценить их, сделать выводы. Может, он действительно летает для себя? Нет! Но так можно расценить его поступки, потому что он рвется вперед. Конечно, у него есть и самолюбие, и гордость и… черт знает еще что!.. Надо доложить командиру о своих планах. Поддержит? Антон вспомнил, как недавно он пошел на вынужденную посадку из‑за того, что техник перекрыл кран бензобака. Топливо, оставшееся в карбюраторе и амортизационном бачке, израсходовалось, и мотор заглох. Обошлось без поломок, причину установили, и Антон в тот день все‑таки летал, но на разборе Иванов за небрежность и халатность, не принимая в расчет отличные результаты полетов, объявил ему арест…
«И все‑таки командир прав», — думал Антон, припоминая, что иногда тяготится приказаниями, поступившими неожиданно, изменениями по погодным условиям в распорядке дня. При таких обстоятельствах он становится несдержанным, грубым. Почему? Он был занят своими делами, реализацией своих планов, и что‑то помешало их осуществлению. Нужно все менять! Учиться летать — основная программа года.
Однако жизнь неожиданно внесла свои коррективы. Антона вызвал командир эскадрильи. Разговор начался с того, о чем Губенко не мог даже предполагать.
— Анна Дмитриевна, — сказал Иванов, — все время спрашивает о вас. Что знаю — говорю, но, вероятно, вам лучше самому рассказать о себе.
— Вероятно, товарищ командир. Но я… решил не встречаться с Анной Дмитриевной.
— Это ваше право, но все‑таки почему?
— Она очень красива.
— Так это хорошо.
— Нет, это плохо. Я ведь не очень красив.
Иванов весело рассмеялся.
— Ну–ну, действуйте. Боритесь. А в общем‑то никуда вы не денетесь от нее. Она действительно красива. Я хотел вам сказать, что, между прочим, у нее нелегкая судьба. Она родилась в большой многодетной семье. Отец — железнодорожник, в прошлом партизан, заслуженный и храбрейший человек. Знаком я с ним, Дмитрием Карповичем, по партизанским делам. Они коренные дальневосточники, люди работящие, крепкие.
Антон думал об Ане. Он полюбил ее, хотя не признавался в этом даже себе. Он избегал с ней встреч. Но, как говорят, судьбе было угодно снова свести их. Встретились они случайно в городе.
— Антон?! — воскликнула Анна, искренне радуясь встрече. — Я вас не видела целый месяц.
Воскресный день они провели вместе. Через месяц поженились.
III
Осенью 1931 года как лучший летчик Антон Губенко демонстрировал свое пилотажное мастерство на окружных соревнованиях. Там он познакомился с Анатолием Серовым. Эта встреча положила начало большой дружбе. За достижения в боевой учебе его назначают командиром звена. Аттестуя Губенко, командир отряда капитан Фирсов писал:
«По характеру упрям, самолюбив и впечатлителен. Обладает хорошей силой воли. В действиях решителен. Много и успешно работает по воспитанию звена, о своих подчиненных проявляет большую заботу. В воздухе не замечено ни одного случая недисциплинированности, что было частым явлением раньше. Хорошо подготовлен теоретически по моторам и самолетам. Звено по огневой подготовке имеет оценку «отлично». Сам является прекрасным примером в технике пилотирования и огневой подготовке. Инструктор парашютного дела. Занимаемой должности командира звена вполне соответствует. Может быть выдвинут на должность командира отряда в очередном порядке».
Казалось, все складывалось хорошо, и вдруг…
Произошла авария самолета Ивана Фролова. Виновником ее назвали командира звена старшего лейтенанта Губенко.
На комсомольском собрании разбирали персональное дело комсомольца Антона Губенко.
Разговор был нелицеприятный. Кто‑то внес предложение об исключении из комсомола. Снова жаркие споры, убедительные доказательства «за» и «против».
Антон слушает, опустив голову, не веря, что это о нем, что решается его судьба.
— Губенко зазнался. Ведет себя высокомерно с товарищами, груб с начальниками. Он не желает считаться с утвержденными планами по боевой и политической подготовке. Он стремился навязать свой особый план, сбить привычный нам темп, а этим самым помешать росту летного мастерства, повышению боевой готовности. Вряд ли надо говорить о положении на Дальнем Востоке, недавний конфликт на КВЖД призывает нас к бдительности.
