Таннер напрягся.
— Я уже слышал это слово, — сказал он мягко. — С губ умирающего черного человека, когда был ребенком. Что оно значит?
Страх затопил глаза старого негра.
— Я что-то сказал? Нет, нет! Я ничего не говорил!
— Зомби, — торопил его Таннер.
— Зомби, — механически повторил старик, глаза его были ясны. — Зомби когда-то была женщиной. На Рабском Берегу знают о ней. Барабаны, в которые бьют по ночам на холмах Гаити, рассказывают о ней. Творцы зомби — почетные люди Дамбеке. Говорить о ней белому человеку — смерть, это один из основных секретов Большого Змея.
— Ты говорил о зомби, — мягко напомнил Таннер.
— Я не должен о них говорить, — и тут Грисвелл сообразил, что старик думает вслух, уйдя так далеко в своих грезах, что не замечает этого. — Ни один белый человек не должен знать, что я плясал в Черной Церемонии колдовства и стал творцом зомби и зумбези. Большой Змей наказывает распустивших язык смертью.
— Зомби — женщина? — попробовал угадать Таннер.
— Была, — пробормотал старик. — Она знала, что я — творец зомби, она пришла и стояла в хижине, прося ужасное зелье — отвар из костей змеи, крови летучей мыши-вампира и росы с воронова крыла. Она плясала и в Черной Церемонии — она была зрелой, чтобы зумбези… Черное Зелье… стать… было все, что нужно… она была красива, и я не смог отказать…
— Кто? — настойчиво спрашивал Таннер, но голова старика поникла и упала на высохшую грудь, и он не ответил. Казалось, старик дремал сидя. Таннер безуспешно тряс его за плечи. — Ты дал зелье, чтобы сделать женщину зомби? Что такое зомби?
Старик беспокойно пошевелился и снова начал бормотать:
— Зумбези больше не человек. Она не знает ни родственников, ни друзей. Она заодно с Черным миром, с его народом. Она повелевает демонами природы — совами, летучими мышами, змеями, оборотнями, может навлечь тьму, чтобы погасить маленький свет. Она боится только свинца и стали, но если ее не убить сталью или свинцом — она живет вечно. Она не ест человеческой пищи. Она живет подобно летучей мыши в пещере или старом доме. Время ничего не значит для нее: час, день, год — все равно. Она не говорит человеческим голосом, но может загипнотизировать живое существо звуком своего голоса, и тогда она убивает человека и может командовать безжизненным телом, пока плоть не остыла. Пока течет кровь — труп ее раб. Ей доставляет удовольствие убивать людей.
— А зачем же человеку становиться зомби? — спросил Таннер.
— Ненависть, — пролепетал старик. — Ненависть и месть!
— Ее имя Джоан? — мягко спросил шериф. Имя пробивалось сквозь пелену слабоумия, которая оплела разум чародея. Он встрепенулся, и пелена упала с его глаз. Они снова были твердыми и блестящими, как мокрый гранит.
— Джоан? — спросил он так же мягко и медленно. — Я не слышал этого имени уже давно. Кажется, я спал, джентльмены, я ничего не помню. Прошу прощения. Старики засыпают у огня, как собаки. Вы спрашивали меня о Блессонвиллях? Господа, если бы я сказал вам, почему не могу ответить, то вы бы назвали это просто суеверием. Но пусть Бог белого человека будет моим свидетелем…
Говоря это, он протянул руку через огонь за хворостом, вороша кучу валежника. И его голос оборвался криком, когда он конвульсивно отдернул руку. И ужасная, бьющая хвостом тварь повисла на ней. Вокруг руки колдуна обвилась пестрая длинная лента, вновь готовясь нанести удар головой в молчаливой, смертельной ярости.
Крича, старик свалился в огонь, опрокидывая кипящий котелок… Из костра Таннер выхватил горящую головню и обрушил ее на плоскую голову. Чертыхаясь, он пинком ноги отбросил извивающиеся кольца змеи в сторону, бросив взгляд на изуродованную голову. Старый Якоб прекратил стонать и теперь лежал неподвижно, спокойно уставясь стеклянными глазами в потолок.
— Мертв? — прошептал Грисвелл.
— Мертв, — словно эхом откликнулся Таннер. — Мертв, как Иуда Искариот! — выпалил он, хмуро глядя на извивающуюся змею. — Эта адская змея вогнала столько яду в его вены, что его хватило бы и на дюжину людей. Но мне кажется, что его убил страх и шок.
— Что же нам делать?
— Оставим тело здесь. Никто ему не повредит, если мы закроем дверь так, чтобы сюда не могли проникнуть дикие свиньи. Отвезем тело в город завтра. У нас намечается другая, работа сегодня ночью. Идемте.
