Кей плакала. У нее бежало из носа. Она не могла трезво мыслить. Она никогда не сможет стереть эту картину из своей памяти.
Другой самолёт взмыл, развернулся и быстро полетел на юг, обратно на базу.
Артегал бросился вперёд, но уже не имея цели и места назначения. Он нырнул, устремился вниз, и, в конечном счёте, стал огибать широкими кругами место падения самолёта и дракона. Она не смотрела вниз, где все ещё горел огонь. Она не хотела смотреть на то, что там было.
Два других дракона, зелёных, которые остались, кружили вместе с Артегалом. Они окликали друг друга на расстоянии ревом и свистом. Кей хотела бы знать, о чем они говорили. Возможно, это была латынь. Были ли они старше? Могли ли они помнить время, когда люди и драконы сотрудничали? Если так, могли ли они понять, или вид Артегала и Кей вместе лишь злил их?
Она думала, что почти понимает их — рев становился глубже, свист — настойчивее, злее, возможно. Зелёные драконы нависли над Артегалом. Она могла представить, как они бросятся на нее так же, как красный дракон бросился на самолёт.
Артегал расправил крылья и свернул в сторону. На юг, обратно к границе. Он взмахивал крыльями и вытягивал их на полную длину, так он делал, когда хотел лететь быстрее. Кей обернулась через плечо — другие драконы не последовали за ними. Они петляли вокруг, парили, ныряли и следили за их передвижением, но продолжали оставаться на том месте, где упал красный дракон.
Когда река появилась в поле зрения, Артегал не нырнул, а стал медленно снижаться, пока не стал задевать верхушки деревьев, будто приглаживая и качая верхние ветви сосен. Он приземлился на раскрытых крыльях, поставил лапы на землю и уткнулся вперед, так и не сложив крылья и улегшись всем телом на землю.
Они остались здесь, не шевелясь, на долгое время. Артегал отдыхал, восстанавливая дыхание и низко опустив голову на изогнутой шее. Она лежала, пытаясь понять, что произошло, и думая, что делать дальше. Легче всего было просто лежать.
В конце концов, вероятно, Артегалу уже надоело держать ее на себе, она изменила положение, чтобы ослабить давление на обвязку и отцепилась от веревок. Она соскользнула с плеча Артегала на землю.
Он медленно повернулся, изменив лишь наклон головы, чтобы взглянуть на нее. Он вытянул рот и поморщился. Они долго смотрели друг на друга. Кей не знала, что сказать. Она все ещё плакала, теперь уже тихо, слезы катились по щекам, замерзая.
— Теперь и я потерял кого-то, — сказал Артегал.
— Кого — кем он был? — смогла пробормотать она.
— Наставник брата.
Это был не совсем дядя. Она гадала, что отношения значат для драконов, насколько важным мог быть кто-то вроде этого дракона. Она не понимала. Как она могла скорбеть по нему, если она не понимала? Как вообще они могли разговаривать?
— Мне жаль, — сказала она.
Вздохнув, он опустил свой нос на землю. Он никогда не делал так раньше. Он опустил всю голову и посмотрел ей в глаза на ее уровне. Но раньше она никогда не видела, чтобы он опускал голову, словно она была слишком тяжела, чтобы поднять ее.
Она задалась вопросом, могут ли драконы плакать.
Она неуверенно потрогала его лицо, узкую морщинку, залегшую между его глаз. Он моргнул, оставил глаза закрытыми и придвинулся к ней ближе. Тогда она обняла его, обвив руки вокруг самой узкой части шеи позади головы.
— Это наша вина? — спросила она. — Они начали бой из-за нас?
Он тяжело дышал, словно устал.
— Это могло случиться. Если не сейчас, то позже.
— И что мы теперь будем делать?
Он слегка вздрогнул — практически пожал плечами. Она отошла от него, чтобы ему было удобней смотреть на нее.
— Если сможем, то мы должны что-то с этим сделать. Уже слишком много жертв. А это может все усугубить. Раньше было всего двое воинов, вцепившихся друг в друга. Теперь будут армии. Не стычки, а битвы.
Она могла себе представить, потому что в книге «Дракополис» были иллюстрации этого: стаи динозавров, заполонившие небо, пестрящее их крыльями. Под ними море людей с осадными орудиями. Теперь же, когда у людей есть реактивные самолёты и бомбы, насколько хуже все будет?
Но как это можно остановить? «Слишком много жертв», — сказал он.
