С такой высоты всё казалось неважным. Ни школа, ни свидания, ни споры с Тэм, ни законы о границах (которые были несправедливыми). Кей улыбнулась ещё шире.
Артегал летел прямо, как стрела, без труда распарывая воздушный поток. Он повернул, чуть накренив крылья, и Кей тоже перенесла массу тела, чтобы удержаться. Если бы дракон поднял голову и чуть её повернул, то смог бы увидеть девушку, но это бы нарушило его обтекаемую аэродинамическую форму, поэтому он так делал нечасто. Надо им выработать способ общения на высоте. Дракон ведь чувствует Кей, так может, удастся придумать какую-то систему сигналов. А пока девушка надеялась, что дракон видел её улыбку и знал, что всё отлично.
Дракон превратил долину во взлётно-посадочную полосу — взлетал по одной стороне «подковы» и снижался по другой, почти укладываясь на бок над верхушками холмов. От скорости полёта Кей прижимало к спине Артегала, но упряжь крепко её держала, поэтому она оставалась на месте, когда он дракон разгонялся.
Артегал шумно выдохнул — Кей почувствовала, как расширяется под ней грудная клетка дракона — и поняла, что сейчас что-то произойдёт. Она сильнее схватилась за тросы и крепче прижалась к спине Артегала животом.
Затем он развернулся. Вместо мягкого, ленивого покачивания крыльев и парения в воздухе, он накренился и ухнул вниз. Крылья теперь были сложены за спиной, он резко развернулся и стал падать, все быстрее и быстрее приближаясь к земле. Дракон крутился до тех пор, пока Кей не подумала, что он обезумел, и закрыла глаза, чтобы избавиться от головокружения. Они, несомненно, вот-вот врезались бы в деревья, так быстро они летели. Она совсем чуть-чуть приоткрыла глаза, как раз вовремя, чтобы увидеть, как его крылья в последний момент раскрылись, наполнились воздухом и снова подняли его тело в воздух. Если бы она уже не была прижата к Артегалу, то шлепнулась бы на него, и они смогли бы увидеть, чем она позавтракала утром. Да, им определенно нужно было выработать способ общения.
Она засмеялась и закричала от восторга.
Вот что помогало поддерживать баланс между силами драконов и человеческой авиацией уже более шестидесяти лет. В распоряжении людей могли быть бомбы и ракеты, но самолеты никогда не смогли бы так маневрировать в воздухе, резко тормозить и парить, не заглохнув. Драконам же так легко переплюнуть искусственно созданные человеком машины.
Артегал снова взлетел и опустился в свободном падении. На этот раз Кей была уже готова к этому. Тело дракона однозначно лучше подходило для такого, каждый раз, когда он делал резкий разворот, ей не хватало воздуха.
Но когда он ловил восходящий поток воздуха и просто реял, как воздушный парусник в потоке легкого ветра, будто здесь и был рожден, она и сама чувствовала, что летит.
Прозвучал грохот, напоминавший взрыв, слишком резкий и страшный, чтобы быть молнией. Кей вздрогнула и почувствовала, как мышцы на спине Артегала напряглись с не меньшим удивлением. Он повернул назад и ринулся, набирая высоту и пытаясь разглядеть что-либо. Кей приподнялась, пытаясь выглянуть из-за его плеча.
За горным хребтом, через лес, к северу от границы на краю темной дорожки дыма виднелось черное пятно. Что-то в небе загорелось и стало падать. Недалеко от того места, где, должно быть, произошла авиакатастрофа, белел парашют, а пилот на нем болтал ногами в воздухе.
Короткое мгновение казалось, что и дракон, и пилот парят в воздухе, пилот, медленно падая, раскачиваясь вперед и назад на тросах парашюта, уставился прямо на дракона с девочкой на спине. Такого он не мог не рассмотреть.
Артегал сложил крылья и полетел прямо в лесную чащу.
Удивительно, что дракон нашел свободное пространство в лесу, пусть и не вышло совершить мягкую посадку. Он врезался в землю, принимая удар на передние лапы и грудь. Кей перевернулась через его плечо и ударилась об упряжь.
Военные самолеты патрулировали границу все время, сколько она себя помнит, но такого раньше никогда не случалось. Она не могла точно сказать, был ли самолет над их территорией, когда потерпел аварию. Приземлится ли пилот на той стороне границы или на этой? И что будет, если все-таки на этой? Однако это не было загадкой ни для неё, ни для Артегала.
