— Но почему вы подумали про меня так плохо: как может не понравиться короткое определение и интерес к тому, что мы часто сами, глупо, равнодушно относясь к нашему вулкану, попираем ногами, мистер Эндрю?
— Мне же наша игра напоминает игру во мнения, у вас, испанцев, наверняка найдется что-нибудь подобное ей.
И, попивая местное винцо из большой кружки, Ветлин пояснил Хезусу суть этой игры, которой он сам с азартом предавался еще подростком.
— Хорошо, — воскликнул Хезус, — продолжаем игру во мнения, и вы, капитан, пожалуйста, дайте краткую деловую характеристику моему городу. Скажите нам, что в нем изменилось за время вашего отсутствия?
— Ну, я-то наверняка вас не смогу развлечь своим кратким деловым резюме, но извольте. Город очень вырос за последние годы, доходы получает большие. Ведь после закрытия Суэцкого канала бесчисленное множество судов под разными флагами пошли в обход Африки, и самое удобное место для снабжения всем необходимым — Канарские острова.
— Что ж! Вы просто отлично отделались констатацией фактов, — рассмеялся Хезус.
Уже раньше Андрей приметил, что в дружеской беседе канарец пользовался любым удобным моментом, чтобы пошутить и посмеяться. Должно быть, так он компенсировал себя за напряженную работу шипшандлера, она-то требовала не только особой сноровки, темпа, но и той деловой ловкости, какая, должно быть, выматывала его силы.
Хезус вдруг, приметив что-то занятное для него, повернулся вместе со стулом лицом ко входу в таверну.
— А вот направляется в нашу сторону участница вашей экспедиции, дама энергичная и решительная, — посмотрите, как она руками раздвигает толпу моряков, прокладывая себе путь. Ее суждения, ручаюсь, окажутся самыми неожиданными, хотя бы потому, что их произнесет отважная женщина.
Канарец оказался прав. Ему даже не пришлось обратиться к Градовой с уготованным вопросом. Куда там, она опередила его.
Подсев к столику, за которым сидели Ветлин, Хезус и Шерохов, Нинель Петровна спросила на ломаном английском у Хезуса, не кажется ли ему, что она похожа на коренную жительницу Пальмаса.
— Все говорят, во мне есть что-то испанское, но с примесью, — она эффектно прищелкнула пальцами.
Хезус отвечал ей галантно:
— Все интересные дамы, несомненно, если только захотят того, становятся похожими на жительниц стран, куда они приезжают, особенно если при том они обладают воображением и темпераментом, — добавил он.
Нелепый этот возглас Градовой развеселил Хезуса, насмешил Ветлина, но раздосадовал Андрея, хотя он виду не подал.
Никель Петровна многозначительно чокалась с ним и вскоре захмелела. Видя ухищрения ее, Андрей подумал вроде б и мельком, как это для некоторых даже неглупых и даровитых людей, вовсе не пустопорожних в своих главных устремлениях и занятиях, растяжимо понятие о совестливости и такте. И заныло что-то в душе так и не ставшее привычным удивление перед превращениями Эрика Слупского.
…И как бы в отмщение за мелькнувшее сравнение и воспоминание о Слупском приснился ему ночью сон. Он даже пытался воспротивиться его нелепице.
Он со Слупским в незнакомой стране. Эрик, очень скрупулезный в расчетах, честный в копейках, вдруг присваивает маленький автомат, смахивающий на кассу, только начиненный зеленым горошком и фасолью вроде болгарской мороженой смеси…
Увидев, как Эрик ухватил автомат, Шерохов онемел от удивления. На улице бросился к нему и попытался уговорить немедленно отнести автомат туда, откуда тот взял его, но Эрик с надменным, неподвижным лицом будто не слышал и продолжал вышагивать, прижимая к груди завернутый в плотный целлофан автомат.
Слупский обогнал Андрея и быстро удалился по незнакомой улице, смахивавшей на ущелье меж высотными домами.
«Но квартира у нас общая, — соображал Андрей. — Общая комната».
И очутился в той комнате. Слупского не было, но автомат бесстыдно стоял на каком-то пятиугольном, ничем не покрытом столе и сам казался неприлично обнаженным посреди пустой комнаты, целлофан куда-то исчез.
Шерохов попытался вынести автомат, чтобы не иметь сраму. Прикрыл его своим почему-то праздничным кашне. С трудом поднял автомат, оказался он очень тяжелым, но вынести его незаметно не смог, что-то мешало, не то люди, не то двери…
