– Нам всем не мешало подумать, – буркнул Джордан.
Путники установили караул, и Панихида принялась возвращать себе человеческий облик. Из-за ранения это заняло большую часть ночи, но, в конце концов, она снова стала обычной женщиной. На ее спине и руках остались глубокие кровоточащие порезы. Тут бы как нельзя лучше пригодился целебник, но никто не побеспокоился о том, чтобы прихватить в дорогу этот бесценный эликсир.
– Как все-таки ужасен реальный мир, – пробормотала Рапунцель. – Я почти хочу…
– Этого-то как раз и добивается ведьма, – заметил Гранди. – Она хочет, чтобы ты возненавидела действительность настолько, чтобы добровольно вернуться в Башню из Слоновой Кости.
Девушка вздернула подбородок и твердо заявила:
– Ни за что!
Остаток ночи путники отдыхали – двигаться вперед, особенно учитывая состояние Панихиды, не имело смысла. Гранди и Рапунцель предложили уложить ее на кровать.
– И не волнуйся, если Храповик схватит тебя за лодыжку, – предупредила Рапунцель, – он не злой.
– К тому же он знает толк в лодыжках, – добавил Гранди.
Голем с девушкой устроились в уютном гнездышке, которое свили из высокой травы. Рапунцель не увеличивалась до человеческого роста с тех пор, как появились Джордан с Панихидой, и все время старалась держаться поближе к голему. Как только они улеглись, девушка взяла его за руку. Гранди не осмеливался признаться, до какой степени ему это нравится.
– Жаль, что пришлось убить сокола, – печально промолвила Рапунцель.
– Понимаю. Теперь ведьма снова свободна, и мы не знаем, в каком облике она нападет в следующий раз.
– Хотела бы я найти какой-нибудь способ заставить ее отказаться от охоты за моим телом, – заявила Рапунцель. – Мне ведь вовсе не хочется причинять ей вред, только бы она оставила меня в покое.
– Ничего, – сказал Гранди, – вот доберемся до замка Ругна, и все образуется. Король Ксанфа сумеет тебя защитить.
Некоторое время они лежали молча. Потом Рапунцель со своей обычной детской непосредственностью резко сменила тему разговора:
– Почему ты так сказал – «Я не Колокольчик»?
Гранди вздохнул:
– Это неважно.
– А вот и важно. Вышло так, что я огорчила тебя, хотя вовсе этого не хотела. Панихида кое-что присоветовала мне насчет того, как вести себя с мужчинами, но это, кажется, не очень-то помогает.
– Потому что мужчины, которых она имела в виду, – люди. А я не человек, и с этой точки зрения не мужчина.
– Ну, во всяком случае ты точно не женщина. И конечно, не Колокольчик, тут и говорить нечего. Так почему все-таки ты это сказал?
Гранди с явной неохотой принялся объяснять:
– Потому что ее связь с Джорданом оказалась недолговечной. Он полюбил ее и оставил.
– А как же иначе? Эльфы и люди не живут вместе.
– Точно.
– Но я их потомок.
– Точно.
– Так почему же ты не Колокольчик? То есть я понимаю, что ты не она, но…
– Я не хочу, чтобы меня полюбили, а потом оставили.
– А кто может тебя оставить?
– Ты. Рано или поздно ты прибудешь в замок Ругна и соединишься со своим народом.
– Я даже не знаю, какой народ мой.
– Люди или эльфы, – устало ответил Гранди. – Ты сможешь сделать выбор.
Рапунцель задумалась.
– Позволь мне убедиться, что я правильно поняла, – сказала она через некоторое время. – Я нравлюсь тебе, но ты боишься поддаваться этому чувству, поскольку считаешь, что я покину тебя, как только найду свой народ.
Голем был поражен:
– Совершенно верно.
– Кроме того, ты считаешь себя обреченным на одиночество, ведь ты единственный живой голем в Ксанфе.
Просто удивительно, как точно она понимала ситуацию.
– Да.
– Но если бы даже нашелся кто-то еще, ты все равно не изменил бы своего мнения.
Она высказала все, высказала с наивной прямолинейностью, не понимая, как сильно это его ранит.
– Я рад, что ты, наконец, все уразумела.
– Не похоже, чтобы ты радовался.
– Я радуюсь тому, что ты поняла, как складываются обстоятельства, а вовсе не за себя, – пояснил Гранди.
Рапунцель кивнула:
– Кое-что я, правда, так и не поняла, но…
– Что?
– Ладно, потом. Ты устал.
Она взяла его за руку и уснула. Голему на это потребовалось куда больше времени.
На следующий день, пока Панихида отлеживалась на кровати, то и дело свешивая вниз восхищавшие Храповика лодыжки, остальные пытались найти какой-нибудь выход с Вековечных Полей. Поскольку морю травы не было видно конца, решили первым делом обследовать пальмовую рощицу. Но она представляла собой не более чем островок в бескрайнем травяном поле. Лишь в отдалении виднелись такие же островки.
