- А дождемся ли? - пожилого гоблина редко удавалось успокоить так просто.
Тянулись минуты, люди в башне кричали что-то презрительное. Мы угрюмо молчали, проверяя оружие. Но тут скрипнула тяжелая, окованная сыродутным железом дверь башни и из нее вывалился мертвый человек. Затем показалась ухмыляющаяся морда гоблина Проныры и тот призывно махнул рукой. Серый упал со стрелой в боку, но остальные проскочили в башню и последовала короткая схватка на винтовой лестнице. Берсерк сбил с ног первого, а двое людей побежали наверх по ступеням. Вслед полетели топоры и ятаганы, сбили наемников с ног, а там подскочили гоблины и засапожными ножами дорезали врага.
- Рисковая была задумка у Проныры, рисковая, - брюзжал позднее Старик, пока мое императорское величество перевязывало ему рану.
Я хотел было ответить, что это всего лишь игра, хоть и самая реалистичная из всех. Если бы Проныру убили, мы потеряли бы только одного бойца, но, притворившись раненым и попав в башню, хитрый гоблин дал нам выиграть весь эпизод.
Но тут на меня неожиданно навалилась тьма...
*
Медленно, ведомое болью, просыпалось во мне сознание. Зародившись где-то в желудке оно темной клейкой массой рвоты подалось по пищеводу вверх и изверглось из пересохшей глотки. Муть отошла, но боль охватила все тело. Огненным обручем она сдавила голову и каждый удар сердца отдавался молотами в размеренно пульсирующих висках. Лобная кость, казалось, не выдержала жара и постепенно переплавлялась вместе с покрытыми буграми извилин полушариями в единое вязкое месиво. В затылке раз за разом разрывались острыми бритвами молнии боли, рассыпались на мириады кричащих и стонущих, каждый на свой лад, осколков.
Ослепленный, охваченный паникой, я потянулся дрожащими, непослушными руками к голове, но руки оказались крепко связанными за спиной. И тут, неведомо как, ибо мне так и не удалось раскрыть глаза, в моем сознании возник ужасный в своей чувственной реальности образ: в багровой дымке медленно раскачивался темный силуэт, подвешенный за кисти заведенных за спину рук. А из сизой утробы земли неспешно поднимался темно-багровый раскаленный пар, обнимая горячим дыханием краснеющее от жара тело, опаляя до пузырей безвольно ниспадающие ноги и голову с поникшей копной темных волос. Эта картина вспыхнула в моем сознании, как будто созерцаемая со стороны, но я и был тем темным силуэтом, ощущая боль каждым нервом, каждой клеточкой своего тела. И в ужасе, с пониманием полного бессилия перед лицом смерти я очнулся.
*
Люди зовут меня Макс или Макс из Дéмобáрэ, общественные деятели кличут инициатором создания одиозной игры, 'гоблины' называют Кéлум или император.
Приподнявшись в специализированном 'игровом' кресле, я энергично потряс головой, но туман все никак не хотел уходить из мозгов. В то же время мои чуткие уши не улавливали знакомого тихого гудения компьютера. Сдернув с головы сенсорную 'цифровую сбрую', я пробежал пальцами по клавишам, но черный экран не посветлел. Проблема была мне знакома - мгновенный принудительный выход из игры 'Гоблины' вследствие отказа оборудования. От такого мог не только кошмар привидеться, некоторые впадали в ступор на несколько дней. Когда у Гóрбача мамаша излишне разошлась и ему компьютер вырубила, то хлопца потом в больничке откачивали. Я вот уж давно собирался отрегулировать процедуру такого выхода, но все как-то руки не доходили. Не такое это легкое дело.
При входе в игру программе нужно около получаса, чтобы перевести направленность импульсов мозга от тела на персонажа. Тогда человек воспринимает компьютерного героя как себя. Для своего реального тела остается минимум: например, усиление кровотока в мышцах, которые работают в игре. Так что годы за компьютером подарили мне и моим друзьям, даже Гóрбачу, неплохой мышечный корсет в реальной жизни, в реале. Мы не были похожи на геймеров древности, игравших в примитивные расслабляющие игры. Пожалуй, 'ветераны' нашей и подобных реалистичных игр - это самые физически развитые люди среди изнеженных цивилизацией жителей городка Дéмобáрэ.
