однако само ее существование не было тайной, и доступ к ней остается открытым
для каждого, кто испытывает настоятельную потребность в ближайшем с нею зна-
комстве.
Хотя, следуя замыслу Успенского, излагаемое им производит впечатление до-
статочно органичного синтеза краеугольных идей различных вероучений, лично
для меня вполне очевидно, что основанная на Откровении система знаний, час-
тично отраженная в этих «фрагментах», в целом является достоянием «Великого
Эзотерического Братства», на существование которого намекает апостол Павел в
«Послании к Римлянам» (8: 28—30). В этом смысле подлинность зафиксированно-
го в книге сомнению не подлежит, однако (как не без оснований отмечено в ее
заглавии) это именно лишь фрагменты того Предания, которое, во-первых, всегда
(во всяком случае до сих пор) было исключительно устным, а во-вторых, предпо-
лагает только целостное его изучение, без которого получить естественный доступ
к Откровению невозможно.
Я хорошо знал Успенского; история наших отношений достаточно подробно
освещена мною в статье, опубликованной журналом «Syntheses». Здесь я лишь
подчеркну тот красноречивый факт, что, несмотря на страстное, вполне понятное
желание еще при жизни увидеть свою книгу в печати, Успенский так и не решился
доверить «Фрагменты» книгоиздателям. Лично я неоднократно предостерегал его
против публикации книги в столь сыром виде, напоминая об опасности исказить
Т. е. Гурджиева Георгия Ивановича. Инициал «G.» был использован Успенским, по-
видимому, из этических соображений; однако ко времени первой публикации книги («In Search
of the Miraculous. Fragments of an Unknown Teaching». London: Routledge & Kegan Paul, 1954)
идентифицировать стоявшую за инициалом личность не составляло особого труда: с начала
50-х учение как Гурджиева, так и Успенского, основавшего свою собственную школу, уже было
достоянием стремительно растущей аудитории — последователей, популяризаторов и
учеников во всем мире. — Прим. ред.
См.: П. Д. Успенский, «В поисках чудесного». СПб.: изд-во Чернышёва, 1994. С.
(Перевод Н. В. фон Бока.) — Прим. ред.
публикацией «Фрагментов» через двенадцать лет после смерти их автора мои опа-
сения лишь подтвердились.
Материал, положенный в основу предпринятого мною исследования, почерп-
нут непосредственно из православного Предания, как оно запечатлено в соответст-
вующей церковной и монашеской литературе, в частности, в книге под наимено-
ванием «Добротолюбие» — собрании творений отцов Восточной Церкви, в кото-
рой ее учение и многовековой опыт излагается признанными авторитетами. На
первый взгляд, между моей книгой и «Фрагментами» Успенского немало общего
— что и неудивительно, поскольку в каком-то смысле оба мы пользовались одним
и тем же источником. Однако сколько-нибудь беспристрастный сравнительный
анализ, надеюсь, покажет читателю, что работа Успенского именно фрагментарна
и во многом сводится к его собственным домыслам.
Чтобы не быть голословным, приведу пример. Общеизвестно, какое особое
внимание уделяется в эзотерической Традиции схемам, которые не в последнюю
очередь составлялись с целью донести сконцентрированное в них знание потомкам,
через века и тысячелетия, несмотря даже на гибель целых цивилизаций. В упомя-
нутой статье для журнала я уже говорил о серьезной ошибке, допущенной Ус-
пенским при передаче одной особенно важной схемы1. Речь идет о том месте,
которое, в подаче Успенского, отведено человеку на «диаграмме всего живого».
После теоретических выкладок на предмет «нулевого уровня» эзотерически не-
развитого человека, — его почти ничтожности во Вселенной, — читателю дается
схема, в которой человек поставлен на один уровень с Ангелами и Архангелами,
т. е. тем самым он оказывается уже в Царстве Божьем (которому на схеме соответ-
ствуют три рядоположные секции верхней горизонтали) — хотя Сам Христос кате-
горически утверждал, что вход в Царство Божье закрыт для тех, «кто т родится
свыше» (Ин 3: 3—8). «Родиться свыше», т. е. удостоиться второго Рождения, —
цель и венец эзотерической работы. В контексте сказанного Христом это значит,
что внешнему человеку —тому, кто, образно выражаясь, еще «не принес плод», т. е.
