— Вы это специально!
— Что? Улыбнулся сейчас? Это был всего лишь знак вежливости, — объяснился он, не отрывая взгляда от страниц.
— Не сейчас. В обед! Вы специально этому Нэссу улыбнулись.
— Неправда… — начал граф-оружейник, но я его перебила.
— Лжете! Как одержимый, что долгое время не доедал, юлил и в потемках покупал продукты, вы должны были сделать все, чтобы никто по ту сторону портала не догадались о личности получателя! А что делаете вы? Благодарите и зовете человека по имени… чтоб он уж точно внимание обратил.
— Ρусала.
— Да не все ли равно!
— Нет. Будь Нэсс гномом, он бы деньги не вернул, — ответил Регген, и я поняла, что устала и препираться не хочу.
Забрав из кузни подушку, одеяло и высохший тюфяк, я поднялась в комнатку под крышу. Спала без ног, без рук и практически полностью оглохнув к внешнему миру. И проспала бы до утра, если бы в волосы мои не полезло нечто живое, крупное и пищащее.
Крыса!
Это было первое, что я подумала, вскочив с постели. А обернувшись и увидев на подушке красные глаза, я в этом окончательно уверилась. И то, что глаз у твари было на порядок больше двух, значения не имело. Я видела крысу, слышала писк крысы, и совершенно не желала оставаться с ней тет-а-тет, особенно когда эта крыса вдруг подпрыгнула на метр в высоту и поползла по стене.
Святые угодники!
Не к месту вспомнилось, что в поместье вся живность боевая и агрессивно настроенная. Именно поэтому я вначале попыталась высадить дверь плечом, а потом уже вспомнила, что она на ключ закрыта… затем, что на щеколду… а после, что ее блокирует еще и комод. Словом, когда я выскочила из комнаты, страх мой был настолько велик, что столкнувшись в коридоре с крупным щенком, я вцепилась в него двумя руками.
Ну и пусть, что он лобастый, как бойцовский пес, желтоглазый, как волк, а пасть его полна зубов, коими не каждый оборотень может похвастать. Главное, он здесь и, возможно, голоден, а значит, задушит поганую крысу.
— Фас ее! — дала я команду, когда красноглазая тварь вылезла в коридор и издала противное «Пиу-пи».
— Гр-р! — рыкнул мой защитник и позволил ей уйти.
— А но… А ну, стой! — крикнула я, дернувшись следом.
Но вопреки приказу, крыса ещё быстрее побежала прочь. Легко спрыгнула с потолка на стену и, мелькнув на фоне окна, кажется, махнула мне лапкой — одной из восьми. Паук?! Это, а еще и то, что щенок вцепился зубами в подол моей сорочки, остановило преследование в самом зачатке. Не совсем разобравшись, кто меня разбудил — крыса или паук — я с укором обернулась к новому знакомому.
— И как это называется? Мало того, что сам ее не придушил, так и мне не дал.
В ответ он потянул меня к лестнице и даже с места сдвинул, а потом я уже сама за ним пошла, ибо слышать треск сорочки и знать, что она последняя, было неприятно. Особенно в свете того, что все закупки мои будут проходить в присутствии одержимого надзором Реггена. И надо же, словно прочитав мои мысли, щенок размером с теленка уверенно повел меня в сторону кузни. Поскребся в дверь, дождался, пока я открою и отступил, освободив меня от своих зубом и таки наградив парой дырок на подоле.
— Ну, спасибо! — от всей души поблагодарила я. На что он с грозным «Гр-р» мордой указал на распахнутую дверь, мол, иди.
Я и пошла, и чуть не наступила на графа-задохлика, лежащего у порога. От проломленного черепа и сломанной шеи его спасло болезненное «О-о-о».
— Регген?! — Я зажгла кристалл у двери и обомлела.
— Ося?.. — выдохнул он едва слышно с ноткой надежды в голосе.
— Что с вами?
— Мне пло-о-охо.
— И с чего бы это? Вы так мало съели… и так много оставили, — не удержалась от сарказма, — только муку и крупу. Ах, да, еще и капусту.
Мне были памятны несделанные пельмени, отбивные и беляши, лапша, холодец и суп из куриных ножек, салат из огурцов и помидор, маринованные баклажаны, картошка, как пюре, так и жаренная, а еще ягоды, из которых я уже не сделаю ни компот, ни кисель, ни настойку. Про яйца и молоко вспоминать не хотелось, ведь я так рассчитывала на блины и оладушки. Именно поэтому с капелькой злорадства я сказала магу:
— Так вам и надо!
