– Нет, – перебила она. – Это я поняла. Где мы? Я ощущаю гравитацию. Переход закончен?
Кальвин уже собирал свои инструменты. Похоже, что бы там с ней ни случилось, он счел свои обязанности выполненными.
– Да, – ответил Фаиз. – Мы уже в Текоме. Заканчиваем торможение.
– Я так надолго вырубилась?
– Я до смерти перепугался, Элс. Провел уйму анализов, добиваясь, чтобы такое не повторилось.
– График Сагали…
– Сагали со мной согласился. Удивил меня, да. Думаю, обмочил мундир от перспективы лишить Дуарте лучшего из прикормленных биологов.
Кальвин фыркнул и поспешно спросил:
– Я здесь закончил. Вам что-то еще нужно?
– Нет, – сказала Элви. – Или да. Когда я смогу вернуться к работе?
– Хоть сейчас, если вы в состоянии.
– Спасибо, Кальвин, – сказала ему Элви.
Парень ответил салютом и улыбкой.
– Рад стараться, майор.
И вышел из палаты.
– Может, лучше тебе отдохнуть? – хмурясь, предложил Фаиз. Элви засмеялась. Он редко хмурился и при этом походил на надувшегося ребенка.
– Я в полном порядке, – заверила она и поправилась: – Ладно, не в полном. Но скоро буду. Это просто от перелета.
– Мне это не нравится, – сказал Фаиз.
Она взяла его за руку. Ладонь оказалась липкой. Ему не помешал бы хороший душ.
– Стало быть, система Текомы, – продолжала Элви. – Зонды доложили, что здесь нейтронная звезда? – Она попыталась сесть. Голова немного кружилась, поэтому вставать она не спешила.
– Так и есть, – согласился Фаиз, поддерживая ее за плечи. – Только, знаешь ли, не из обычных.
Головокружение отступало, и зрение тоже прояснилось. Текст на экранах уже состоял из отчетливых букв и цифр.
– Помоги встать, – попросила она и спустила ноги на пол. Фаиз придержал ее за талию. Колени немножко подгибались, но корабль шел, судя по ощущению, примерно на четверти g, так что стоять было нетрудно.
Фаиз, окинув ее взглядом, отнял руку, но держался рядом, готовый подхватить, если пошатнется. Элви удержалась.
– Мне бы во что-нибудь одеться, – попросила она. Фаиз, кивнув, открыл ближайший шкафчик. – Что значит: «не из обычных»?
– Ее обчистили, – сказал Фаиз, бросая ей на койку форменную одежду и чистое белье. – Массивная, быстро вращающаяся нейтронная звезда, и ни планет, ни планетоидов, ни астероидов – пусто.
Элви стянула тонкий балахон, в котором ложилась в жидкостный амортизатор, и отправилась в душ. Фаиз сопровождал ее с полотенцем в руках. От горячей воды снова поплыла голова, но Элви придержалась за стену, подышала, и через несколько секунд все прошло. Фаиз пристально следил за ней, но расслабился, убедившись, что все хорошо. Смывая с кожи остатки клейкой жидкости, Элви заметила:
– Для создания алмазного резервного носителя они тоже все подмели.
– Здесь больше того. Речь не только о небесных телах. Пусто – значит пусто. Ни микрометеоров. Ни пыли. Ни свободных протонов. Такого полного вакуума еще свет не видел.
– Это… да, необычно. – Элви выключила воду, Фаиз кинул ей полотенце. – То есть – а такое вообще возможно?
– Нет. Если только что-то поддерживает здесь чистоту. Мы еще в Млечном Пути. Должен время от времени залетать какой-то мусор. Значит, систему не только очистили, но и сохраняют такой. И заметь: от этих врат до звезды в пять раз дальше, чем в остальных системах. И расположены они над плоскостью эклиптики. Под углом девяносто градусов. Я уж не говорю о самой звезде.
– А со звездой что?
– Она массивная. В смысле добавь плевок, и коллапсирует в черную дыру.
– Значит, хорошо, что вокруг некому плюнуть.
– И верно. Оказывается, нейтронные звезды внешне – ничего особенного. Если не видишь магнитных полей, она просто… не впечатляет. В смысле плотность материи на грани возможного, силы такой мощности, что взламывают пространство-время. Само собой. И адски яркая, кто бы спорил. Но я ожидал какого-нибудь светового шоу. А тут просто очередное солнце, только поменьше и вроде как позлее других. Вращение у нее достаточно быстрое, чтобы причислить к пульсарам. Мы держимся подальше от магнитных возмущений.
Элви глубоко вздохнула. Она слышала тревогу в словах Фаиза. И понимала причину.
– Я в порядке, – твердо объявила она.
