Гнев Богов в изящной упаковке - страница 12

"Размах килевой качки, - прикидывал в уме кэптен Хоскинс, - восемь секунд, время разгона машины катапультой - шесть секунд. Разница - две секунды".

- Старт по моей команде! - произнёс он, сжав кулак.

Авианосец принял удар очередной волны, задрожал и медленно пополз вверх, задирая нос.

- "Раз, два...". Пошёл!

Из-под толкателей катапульты, подпиравших стойки шасси, с шипением вырвались струи пара. Тридцатитонная машина сорвалась с места и понеслась по палубе с лёгкостью пушинки, гонимой ветром. Из-под крыльев бомбардировщика выхлестнулись языки пламени - сработали пороховые стартовые ускорители. Хоскинс знал, что ширина полетной палубы "эссекса" сорок пять метров, а размах крыльев "Санта Клауса" - тридцать два метра, и что ось катапульты проходит на безопасном удалении от "острова", но когда огромный самолёт поравнялся с "островом", "Деревянной Ноге" на миг стало не по себе: ему показалось, что "Б-17Х" сорвётся с направляющих и зацепит надстройку.

Обошлось. Бомбардировщик отделился от палубы, когда авианосец вскарабкался на вершину громадной пологой волны, и нос его был задран вверх на добрых тридцать градусов к горизонту. Поднявшись в воздух, "Санта Клаус" провалился вниз, навстречу бугрящимся океанским валам, тянувшимся к самолётному брюху, но тут же выправился и, натужно ревя моторами, пошёл вверх, набирая высоту. У всех людей, следивших за его взлётом, вырвался вздох облегчения.

- Божий гнев в изящной упаковке... - негромко произнёс кэптен Хоскинс, провожая глазами бомбардировщик, исчезающий в сером небе.

- Сэр? - переспросил вахтенный офицер. - Вы что-то сказали?

- Нет, ничего, - ответил командир "Вэлли Фордж".

Доклад генерала Гровза об успешном испытании нового сокрушительного оружия - атомной бомбы - вызвал приступ энтузиазма у американских генералов, военного министра Генри Стимсона и у самого президента Рузвельта: появился шанс не только заключить мир на приемлемых условиях, но и победить. Однако при всестороннем изучении вопроса итог не выглядел чрезмерно радужным: сама по себе бомба ничего ещё не решала, её нужно было применить с максимальной эффективностью (как и где?), обеспечив средствами доставки.

Жизненно важные центры кайзеррейха и Народной России находились по ту сторону Атлантического океана, а стратегический бомбардировщик Б-35 "Ghost"[12] ещё не был принят на вооружение - проектировщики и конструкторы боролись с его "детскими болезнями".

Реальной мишенью для атомного удара были эскадры Хозеефлотте в Карибском море - командующему US Navy адмиралу Кингу и командующему ВВС США генералу Арнольду была поручена разработка этой операции: с обоснованным выбором времени и места - с тем, чтобы удар по флоту континенталов стал бы предельно впечатляющим.

Однако предварительные расчёты показывали, что наибольший эффект (причём не столько военный, сколько психологический) будет иметь применение нового оружия против густонаселённых городов с обширной площадью застройки - оценочное число жертв такой бомбардировки исчислялось десятками тысяч. И в первую очередь рассматривался вариант ядерного удара по Японии, причём по многим причинам.

В составе американских военно-воздушных сил не было тяжёлых бомбардировщиков, способных поднять четырёхтонную бомбу и доставить её из Америки в Европу (например, до Берлина). Японские острова были столь же недосягаемы для непосредственной атаки, но было выдвинуто несколько вариантов атомного нападения с использованием флота, тогда как в Атлантике все эти варианты были заранее обречены на провал ввиду подавляющего превосходства континенталов на море и блокады восточного побережья Северной Америки. Что же касается Тихого океана, то там шанс на успех имелся, особенно после поражения японцев у Гавайских островов. И самое главное - удар по Японии сулил стратегические выгоды: демонстрация мощи американского оружия и уязвимости империи Ямато создавала предпосылки для успеха переговоров о заключении сепаратного мира между Японией и США (со всеми отсюда вытекающими). Именно поэтому предложение сбросить атомную бомбу на Токио было отвергнуто: посягательство на столицу и на жизнь микадо могло иметь обратный эффект и заставить самураев сражаться до конца, до полной победы, невзирая ни на какие жертвы. Не надо наносить чересчур болезненный удар - достаточно показать, что он