– Понял, – сообразительно кивнул кучер и прикрыл окно.
– Вы не против, Эсталис, если мы погасим светильник? – суховато осведомился Дагорд, стараясь не думать о том, что волноваться в этом случае должна вовсе не девушка, а, наоборот, они с герцогом. А вдруг, вновь засветив дорожную лампу, друзья обнаружат напротив не так дорого оплаченную и нелегко доставшуюся глупышку, а всего лишь пустое место.
– Разумеется, гасите, – ровно произнесла монашка, и губы потянувшегося к лампе графа невольно исказила ехидная усмешка. Как верно он предположил, что ее таким предложением не смутишь.
Едва лампа, мигнув, погасла, Змей приоткрыл дверцу и выглянул наружу. Герцог последовал его примеру и высунулся со своей стороны, а Эста, наоборот, закрыла глаза, вслушиваясь в происходящее на улице.
Вокруг жил своей жизнью маленький, но довольно бойкий городок, стоящий на берегу судоходной речки. Кроме того, в нем пересекалось несколько дорог, столичный тракт, ведущая с предгорий тропа и южная дорога, по которой гнали в столицу на продажу скот и везли шерсть.
Именно поэтому он не засыпал с наступлением темноты, как похожие по размеру тихие провинциальные городки, а продолжал суетиться и шуметь. Где-то дальше, с южной окраины, доносились блеяние овец и ржание лошадей, лаяли собаки и изредка слышались гортанные крики погонщиков, в соседних домах звучали музыка и смех, в стороне раздавалось шарканье оселка по металлу.
Эста сортировала в сознании эти звуки, как разноцветные бусины, отбрасывая в сторону не интересовавшие ее сейчас. И вскоре остались только дыхание спутников и насторожившегося Хара да хруст какой-то веточки, до которой дотянулась одна из лошадей. Кучер и охранники герцога сидели молча и недвижно, как статуи, в вопросах выучки своих подчиненных дисциплине и бою Змей был одним из лучших в королевстве.
Не прекращая своего занятия, девушка вскользь отметила, что это еще одна причина наладить с графом если не приятельские, то хотя бы лояльные отношения, насколько ей известно, в замке герцога охрана – это большая часть обитателей.
Топот подкованных лошадей она разобрала издали и даже определила: всадников не один и не два. Но вовсе не сразу шепнула спутникам короткое слово – «едут», и то лишь для того, чтоб они не упустили ни одной детали, какую смогут рассмотреть, раз уж не оставили ей места у оконца.
Отряд всадников торопливо проскакал мимо и, судя по шумному, но размеренному дыханию лошадей, это были именно те, чье появление она предсказала, но Эста упорно молчала, ожидая вердикта спутников.
– Пятеро, – шепнул герцог, закрывая свою дверку и откидываясь на спинку сиденья.
– Да, – хмуро подтвердил граф, захлопнул дверцу, помолчал и добавил: – Люди герцога Эфройского.
– Демон, – ошеломленно выдохнул Герт, – ты уверен?
– Двое в форме. А зачем им скрываться? Никто ведь не осмелится поинтересоваться, куда и зачем скачут люди его светлости? – желчно фыркнул Змей. – Право, теперь я даже не знаю, как лучше поступить, по-хорошему отдать им нашу глупышку и получить двойное вознаграждение, какое обещала эта маленькая пройдоха Ритола, или скакать всю ночь в замок и начинать готовиться к осаде?!
– Лучше поехать туда, где нас накормят и предоставят возможность отдохнуть, – не скрывая насмешки, спокойно ответила Эста, ну ясно же, что, говоря о ней, как о серебряной статуе богини Удачи, граф пытается возместить себе недавнее унижение?!
– Это была некрасивая шутка, Дагорд, – суховато поддержал чтицу герцог, минуту помолчал и принял решение: – Мы едем к графине Кроуди.
«Росалина ле Кроуди, графиня тридцати шести лет, хотя всем говорит, будто ей двадцать девять, троюродная кузина герцога по материнской линии. Уже девятнадцать лет как она пребывает замужем за графом Кроуди, имеет восемнадцатилетнюю дочь Берисетту и отличается неумеренной любовью к родственникам. Кроме хозяев, в доме постоянно живут две или три племянницы графа. В особняке частенько устраиваются вечера и обеды, якобы ради развлечения Берисетты, но на самом деле блистает на них ее матушка», – моментально всплыла информация в голове сестры Тишины.
